– К тому же, – добавила Гретчия, – мы будем продавать камни Нитей. По всей видимости, в Сальдонике есть спрос на них.
– Кроме того, пиратам тоже нужна любовь. – Губы Альмы вытянулись в легкой улыбке, и она взглянула на Гретчию, как будто это была их общая шутка.
Комок в горле душил Ноэль. Она едва могла проглотить кусок яблока.
Гретчия закрыла свой лечебный набор.
– Мы достаточно сэкономили, чтобы купить третий билет до Сальдоники, Ноэль. Мы все равно планировали пригласить тебя с нами.
Ноэль не могла поверить. Она понятия не имела, что ее мать или Альма чувствуют прямо сейчас. Она не знала, какими оттенками переливались их Нити или какие эмоции в них преобладали. Но она не сомневалась, что они не хотели, чтобы Ноэль была рядом с ними в Сальдонике.
В любом случае это не имело значения, потому что у Ноэль были собственные планы. На Сотне островов ее ждала ее собственная жизнь – с единственным человеком в мире, которого Ноэль всегда понимает и который всегда понимает ее.
– Я… н-не пойду с вами, – сказала Ноэль.
– Если не с нами, то куда? – спросила Гретчия сухо и почти… с облегчением, а затем поднялась на ноги. Ее не заботило, что они с Ноэль расстанутся. Это было то, чего она хотела все это время. Ей была нужна такая дочь, как Альма. Настоящая ведьма Нитей.
Ноэль еще яростнее вгрызлась в яблоко и заговорила с полным ртом, чтобы скрыть заикание.
– Я встречусь с… Сафи. Она ждет… неподалеку.
– Не уходи, – начала Гретчия. – Пока мы не найдем целителя. После этого ты можешь идти к Сафи.
– Но Сафи же нет поблизости. – Голос Альмы прозвучал настойчиво и громко, и она поспешила навстречу Ноэль с протянутой рукой.
Тогда Ноэль увидела, что на ладони у Альмы светится красный рубин.
Ноэль подавилась и уронила яблоко. Она вытащила свой камень Нити – он также светился красным светом. Сафи была в беде.
Ноэль вскочила на ноги. Целительный камень упал у нее с коленей. Мучительная боль пронзила все тело.
Она пошатнулась, упав в объятия Гретчии. Но прежде чем она окончательно поникла, Альма подхватила с земли шнурок с Камнем боли и накинула на шею Ноэль.
И та почувствовала мгновенное облегчение. Шокирующее, ужасающее облегчение.
Гретчия, усадив пришедшую в себя дочь, обратилась к Альме:
– Можешь почувствовать, где находится Сафи?
Альма кивнула, сжимавшие рубин костяшки пальцев побелели, а лицо напряглось. Прошло несколько секунд.
Затем она вытянула свободную руку и указала на юго-восток.
– Там. Но она быстро движется на север. И ее Нити ослепительно белого цвета, Ноэль. Она в большой опасности.
– Мы поедем с тобой, – заявила Гретчия, направляясь к гнедой кобыле. – У нас есть два тесака и лук.