Дыхание Ноэль прервалось. Она испытала внезапное желание наблевать Хабиму на сапоги. Конечно, она всегда знала, что придет день – и она станет для Сафи такой же обузой, какой была для матери. Когда она вмешается в жизнь Сафи, когда лишит ее титула и богатства, с которыми та родилась. Ноэль просто не ожидала, что этот день настанет так скоро…
Стыд – с трудом определила она свое чувство. Должно быть, это стыд.
Через несколько долгих мгновений Ноэль выдохнула, желая избавиться от мыслей и стыда. Логика снова взяла верх, обдав ее холодным потоком и вернув подвижность языку.
Логика подсказывала ей, что в племени Миденци действительно можно скрыться от ведуна Крови и стражи Далмотти. Еще она говорила ей, что необходимо покинуть город, а Сафи пусть станет той, кем должна быть.
Так что Ноэль склонила голову, как ученица, признающая правоту своего учителя. И когда она подняла глаза, Хабим кивнул. Это был кивок бывшего солдата Огненной армии.
– Отдай мне свои клинки, – потребовал Хабим. – Лучше, чтобы их при тебе не оказалось, а ты вряд ли захочешь их выбросить.
– Конечно, нет, – ответила Ноэль, не сделав ни малейшего движения, чтобы отстегнуть ножны.
– Ноэль, я верну их тебе завтра.
– Они принадлежат только мне.
– Я знаю, – сказал Хабим; его Нити покрылись виноватой ржавчиной. – Но ты номаци. Это незаконно, и мы не можем рисковать.
Она почесала нос, пробормотала «хорошо» и отстегнула клинки. Почти по-детски порывисто сунула их Хабиму, который взял оружие с грустным вздохом и голубоватым мерцанием Нитей.
Жестом он велел Ноэль отправляться в глубь проулка.
– Тут есть дверь, ведущая в кухню трактира. У них в глубине – небольшой сад. Ты сможешь перемахнуть через забор. В нескольких кварталах к востоку найдешь «Боярышниковый канал». – Он сунул руку в карман жилета. – Этого должно хватить, чтобы нанять лошадей.
Ноэль взяла пиастры, прежде чем развернуться к ветхой двери. Через щели в дереве был слышен звук шинкующих ножей и кипящих горшков.
Внезапно в проулке эхом отозвался грохот барабанов. Стража была здесь. Тем не менее, рука Ноэль задержалась на ржавой ручке: она не могла не оглянуться на человека, который почти что стал для нее отцом.
– Это было бы не насовсем, Хабим. – Она дернула носом. – Однажды мы нашли бы вас с Мустефом.
Плечи Хабима слегка поникли.
– «Однажды» наступает не всегда, Ноэль. Особенно во время войны, когда будущее покрыто мраком.
Ничье будущее не ясно. Ноэль наморщила лоб. Вонь от мочи разъедала ей глаза, но она заставляла себя повторять эти слова. Ничье будущее не ясно.