Эти слова разбивают мне сердце.
— Ты не умеешь готовить? — спрашиваю я.
— Я могу пришить оторванные конечности, но не справлюсь со стейком, — признает он со смешком. — На кухне я полный профан.
— Ну, — говорю я и вздыхаю. — Я с удовольствием тебе что-нибудь приготовлю, когда захочешь. Я люблю готовить.
Захват его ладони на моем запястье становится чуть сильнее. Все это время я продолжаю смотреть на него, и он смотрит на меня ласковым взглядом, словно опять хочет поблагодарить или что-то еще. Может быть, что-то еще.
— Послушай, — говорит он, освобождая мое запястье. — Я сожалею о той фотографии. Просто хотел подразнить тебя, но… эффект вышел противоположным.
Я киваю. До сих пор чувствую себя неловко из-за того случая.
— Не напоминай, — я действительно имею это в виду, когда несу к мойке гору тарелок. Кто вообще искренне извиняется за то, что отправил женщине… фотографию члена, или как там это называется?
Джегз молча следует за мной по кухне и хватает полотенце, чтобы вытирать посуду, когда я ее помою.
Тридцать минут мытья и вытирания проходят в полной тишине. Еще ни разу с тех пор, как мы встретились, я не чувствовала себя с ним так комфортно. Вскоре вся посуда была убрана, и нужно было что-то сказать.
— Я сегодня лягу на диване, а ты располагайся на кровати, — говорю я ему.
— Нет, я предпочту диван, спасибо, — говорит он.
Я вытираю руки полотенцем и прислоняюсь к столешнице.
— Ну, ладно, я буду мыться после тебя, можешь воспользоваться ванной первым.
Почему мое сердце бьется так быстро? Почему спазм сжимает живот? Что происходит? Я хочу избавиться от терзающих меня чувств. Рукой Джегз гладит низ моей спины, и я окончательно перестаю понимать, что происходит. Мне трудно смотреть на него снизу-вверх, но любопытство приковывает мой взгляд к его лицу.
Оно не выражает никаких эмоций. Никаких намеков на то, что творится в его голове. Тишина лишь усиливает возникшее между нами напряжение, но тут громкий раскат грома разносится по всему дому, и свет начинает мигать.
Затем следует еще одна вспышка.
Потом еще одна, и наступает кромешная тьма.
Весь дом погружается во мрак, и я чувствую, как руки Джегза обвиваются вокруг меня.
— Боишься темноты? — шепчет он мне на ушко.
— До этого момента не боялась, — признаюсь я.
ДЖЕГЗ
То, что я хочу сделать в этой прекрасной ситуации, не должно произойти. Саша может выдерживать мое присутствие в очень малых дозах, и неизвестно, сколько нежных взглядов мне нужно подарить ей, прежде чем из моего рта польется грязь. Она дрожит под моей рукой, и непонятно: это я пугаю ее, или она боится чего-то еще, чем не хочет делиться со мной. Как правило, женщины, которыми я обладал в темной комнате, были видны лишь наполовину или так накачаны наркотиками, что принимали меня за какую-то знаменитость. Но Саша не одна из тех девиц, а это значит, что я, наверное, просто пугаю ее.