«Мда… Торчу здесь, как идиот. Задание, задание… Все уже кончено, преступник благополучно смылся, убив пятерых и покалечив много десятков, если не сотню с лишним… хм… не знаю уж, сколько здесь людей, но поработал этот урод на славу. И что мне теперь делать? Возвращаться к Лотте и сказать, что, мол, так и так, террорист скрылся, найти его в данный момент невозможно? Хорошенькое заданьице мне дали… Но отступать некуда — я сам вызвался защищать этот город. Побуду здесь, пока наши не уедут, а там видно будет», — думал Марк, с мрачным видом ходящий туда-сюда перед входом на станцию. Временами он смотрел на КПК на браслете, словно информация с него могла ему помочь; один раз он снял с пояса бластер и пару минут внимательно разглядывал его, затем с каким-то ожесточением повесил обратно и продолжил мерять шагами небольшой пятачок перед станцией. Время тянулось медленно, к тому же ветер усиливался и становился все холоднее; через минут двадцать Фрейзер уже жалел, что не надел хотя бы шарф. Тем временем машины скорой помощи уже уехали, а спустя еще минут пять начали отъезжать полицейские джипы; в итоге из них остался только один, рядом с которым был припаркован мотоцикл Марка. Пару раз он спускался в подземку, чтобы узнать, не нашли ли новые улики, но снова никаких результатов, хотя его коллеги прошерстили уже буквально всю станцию. В 18:30 Фрейзер, скрепя сердце, решил на всякий случай связаться с начальством; набирая номер, он продолжал ходить туда-сюда по небольшой площади рядом со станцией; с одной ее стороны под большим кленом стояли две скамейки, на одной из которых сидели две девушки: первая — очень высокая и худая, темноволосая, с длинной косой, с непроницаемым бледным лицом, одетая в длинное черное шерстяное пальто с крупными блестящими ребристыми пуговицами; она что-то читала на планшете. Когда Марк начал набирать номер, у нее вдруг зазвонил телефон, и она тут же отбежала в сторону, отвечая на звонок. Подслушивать, конечно, нехорошо, но в интересах демократии и общественного блага Фрейзер, сделав вид, что набирает SMS, стал слушать отрывистые и полные страха и напряжение слова девушки — а вдруг она имеет какое-то отношение к террористам? Но нет, первое впечатление оказалось верным — ей звонили из больницы, скорее всего, муж, и говорил он, наверное, о ребенке. Закончив разговор, она спрятала телефон и планшет в сумочку и быстро ушла прочь, даже не посмотрев на бессовестно подслушивающего ее полицейского.
Вторая девушка была пониже ростом, но более крепкого телосложения, с короткими темно-коричневыми волосами, на левой щеке под глазом — небольшой синяк, на правой — две ссадины; одета она была в короткую темно-красную куртку с маленькими застегнутыми на молнию карманами, синие джинсы и черные ботинки на липучке; сидела она, откинувшись на спинку скамейки, и вид имела не самый лучший — кроме синяка и ссадин на лице, были еще подобные следы на руках; куртка в некоторых местах несильно порвана, снизу на левой брючине — чей-то след; в правой руке она сжимала смартфон, счищая ногтем указательного пальца грязь с задней крышки. «Наверное, попала в давку и еще легко отделалась, раз здесь сидит», — догадался Марк. В этот момент девушка подняла на него глаза (Фрейзеру показалось, что он ее уже где-то видел, но вот где — не мог вспомнить) и негромко спросила: