Алинской. А, он упрям, говорите вы? Так постой же! Уж и я ему не уступлю!
    Падчерицын. А что же ты сделаешь?
    Алинской (в отчаянии). Сам не знаю... но я не могу жить без Наденьки! Это решено: ей не бывать за Гремиславовым! Я вызову его на дуэль!
    Падчерицын. Что ты, братец, затеваешь! На дуэль!
    Алинской. Да! Кто-нибудь из нас должен умереть! Сейчас же напишу к нему записку и попрошу его явиться в назначенное время и место! А вы, Иван Григорьич, будьте моим секундантом. (Садится к столу и пишет.)
    Падчерицын. Этого еще недоставало! Полно, братец! И ты думаешь, что я допущу? Нет, дудки! Гей! Кто тут есть?
Емельян входит.
Прежние и Емельян, бледный и растрепанный.
    Падчерицын. Что это с его рожей сделалось?
    Емельян.
                       Я, сударь, сбился с панталыку.
                       Да на Руси у нас твердят,
                       Что ведь не всяка строка в лыку...
    Падчерицын (в сторону). Лыка не вяжет!
    Емельян.
                       Простите, сударь, виноват!
    Падчерицын.
                       Или сам черт тебя дурачит?
                       Что это значит, Емельян?
    Емельян.
                       А это просто, сударь, значит,
                       Что Емельян... немножко пьян!
   Виноват-с... и мне, того гляди, спину вздуют, примером будучи, если вы за меня не вступитесь... А ведь вы-то всему и причина, батюшка Иван Григорьич!
    Падчерицын. Я? Как так, братец?
    Емельян. Да-с, вы, батюшка! Вы извольте видеть... Я как честный христианин, примером будучи, давно уж обещался напиться в тот день, как барышню просватают, а ведь вы... Вот я, примером будучи, в рассуждении... Ей-богу, это в первый и в последний!
Алинской все пишет и уж изорвал две записки.
    Падчерицын. Ты, верно, сейчас из кабака?
    Емельян. Нет-с... с чердака... Я там, примером будучи, всхрапнул было немножко... да сонный-то вдруг и вспомнил: "Ах, мои батюшки! Ведь меня послали с письмом к губернаторскому сыну!.."
    Алинской (вставая). А ты потерял его?
    Емельян. Никак нет, ваше благородие.
    Падчерицын. Стало, ты его не отвез, братец?
    Емельян (на коленях). Простите! виноват-с! (подает письмо.)
    Алинской (бросаясь на шею к Емельяну, которого Падчерицын уже поднял). О, избавитель мой! Я тебе обязан жизнью!
    Емельян (испугавшись, думая, что его хотят бить). Виноват! Помилуйте!
    Алинской (давая ему денег). На, возьми! Вот тебе, выпей за мое здоровье.
    Емельян (удивясь). Нет, уж и без того наздравствовался, примером будучи!
    Алинской (крича). Константин Прохорович! Степанида Карповна! Все пожалуйте сюда!