— Это все еще тот же самый резервный план? — спрашивает его Астон.
— По существу. У нас есть система тоннелей, куда каждый верный может сбежать, и опекуны в запасе удостоверятся, что любой, кому они нужны, сможет найти их. Все будут в безопасности под землей, пока они держатся подальше от ветра, пока они не достаточно сильны, чтобы снова подняться.
— Что… может занять немало времени, — бормочу я.
Реальность того, с чем мы столкнулись, нокаутирует меня… на самом деле.
Мы не просто рискуем жизнями или сводим счеты с Райденом.
Весь наш мир рушится.
— Самый главный враг в битве — это собственный страх, — говорит Астон. Не сдавайся ему. Борись только с одним врагом за раз и надейся, что к концу битвы останешься жив.
Это определенно не так хорошо успокаивает, как ему казалось.
— Кроме того, — добавляет Астон. — Во время битвы у тебя будет сильнейшая защита.
— Ты думаешь, что силы четырех будет достаточно?
— Я говорю о себе. Я прикрою тебя, чтобы ты мог добраться до Райдена. И поверь, у меня есть причины, чтобы убедиться, что ты до него доберешься.
Что-то в его тоне — или в глубине его взгляда — заставляет меня чуть прослезиться, когда говорю:
— Спасибо.
И побуждает передать ветряной шип.
— На случай, если он тебе понадобится, — бормочу я.
— Он бесполезен, если не разрушить вплетенный в него Северный, — предупреждает Оз.
— Возможно, — шепчет Астон, проводя пальцами по голубой кромке. — Но я терпеть не могу разрушать такую красоту.
Я сплетаю новый ветряной шип и осматриваю окрестности. Здесь не так уж и много всего. Местность холмистая с редкими деревьями.
— Как думаешь, где мне стоит искать Райдена?
Астон указывает на жуткую заостренную скалу в отдалении, или, может, это гора такая. Сложно сказать. Она похожа на холм, показывающий кому-то средний палец.
— Райден всегда наблюдает с расстояния, — говорит он мне. — Он приближается, если основные силы не справляются… или чтобы отпраздновать победу. Я думаю, он будет где-то там. Это самая высокая точка местности, и туда сложно добраться по земле. Также я чувствую присутствие неподалеку простых людей, и я уверен, что ему известно, что мы попытаемся не затронуть их.
— Постой-ка, неподалеку люди? — спрашиваю я, вытягивая шею и не замечая ничего, кроме пустой равнины. — Почему они здесь?
— Думаю, эта скала известна, — говорит мне Солана. — Я видела ее на фотографиях.
Отлично. Мы снова подвергаем жизни людей опасности, и менять поле битвы слишком поздно.
— Разве тогда нам не нужно претендовать на высокие земли? — спрашивает Оз. — Чтобы минимизировать риск потерь?