— Если тебе нужно больше бинтов, я могу оторвать часть своего платья, — предлагаю я.
Гас смеется:
— У тебя едва хватает ткани, чтобы самой прикрыться. Уверен, что Вейн прибьет меня.
— Мне плевать на Вейна.
Я не имела в виду слова такими, как они прозвучали… или я не думаю, что сделала. Но они, кажется, отзываются эхом от стен.
— Это правда? — шепчет Гас. — Я слышал, Райден упоминал что-то о том, что ты разорвала связь.
Я сосредотачиваюсь на растирании рук, позволяя трению согреть мои пальцы.
— Тебе правда на него плевать? — напирает Гас.
— Я… я не знаю. То, что я чувствую головой и сердцем, не совпадает. Я еще все помню. Но не могу почувствовать этого. Я просто… пустая.
Гас кивает, поскольку он завязывает полосу ткани на самой широкой глубокой ране на руке:
— Думаю, так лучше. Возможно, сломанная связь помешает Вейну пытаться спасти тебя.
— Думаешь, он действительно пойдет за нами? — Я удивляюсь, что эта мысль не пришла в мою голову.
— Это же Вейн. Он — мастер глупо рисковать. Кроме того… ради тебя он пойдет на что угодно. Или пошел бы, прежде чем…
— Ну, — говорю я, голос дрожит больше, чем я ожидаю. — Надеюсь, он на это не пойдет.
— Ты правда это имеешь в виду?
— Должна. — Для Вейна было бы безопаснее отпустить меня.
— Ничего себе, — выдыхает Гас. — А я думал, что это тяжело.
— Как ты можешь сравнивать? — Я указываю на его сочащиеся раны.
— Ммм, меня тут немного побили. Ты же разорвала свою сущность на пополам и бросила парня, которого любила. Даже не пытайтесь притвориться, что это было не больно.
Было.
Но холодная пустота, которая последовала за этим, была хуже.
— Тебя не просто побили, Гас, — напоминаю я ему. — У тебя дыра в плече.
— Да, ну… всего лишь небольшая дырочка. — Он пытается улыбнуться, когда касается пальцами краев раны. Но я могу расслышать боль в его голосе.
— У меня есть бинты, — говорю я, желая, чтобы это предложение не звучало таким пафосным. — Часть испачкана, но мама Вейна использовала больше бинтов, чем мне было нужно. На них даже может быть немного мази.
— Не стоит. Это рана никогда не заживет.
Он прижимает ладонь над отверстием и намек страха появляется у него в глазах.
— Как Райден делает это? — шепчу я.
— Ты не захочешь знать.
Я не хочу.
Но должна это увидеть.
Понимание накрывает меня, и я не могу сказать падаю ли я или сползаю. Все, что я знаю, это то, что я так или иначе прижимаюсь к стене моей миниатюрной камеры, хватая ртом воздух.
— Что случилось? — спрашивает Гас.
Я пытаюсь расслабиться… фокусируюсь на медленных, глубоких вдохах. Но даже когда сердцебиение успокаивается, паника никуда не отступает.