– Не вопрос, – вздыхаю я. – И вы думаете, что можно сбежать?
– Нет, – честно отвечает парень, – разве что при помощи кого-то из руководства. Но Лору отсюда ни за что не выпустят.
Я ухожу в свою комнату. Странно, что они так доверились мне, – правда, раз я и так все слышала, скрывать разговор было бессмысленно.
Вот о чем говорила Агата – у них другие планы на таких, как я. Хорошо, что я ни с кем не встречаюсь: новость была бы гораздо печальней. Перспектива однажды выйти замуж за кого-то, подобранного мне чужими людьми, не кажется мне слишком радужной. Может, они и не обнаружат, что я – абсолютная? Агата не сказала им, а больше никто об этом не знает.
Голоса за стенкой больше не беспокоят. Они точно не ожидали, что в моей комнате кто-то будет. Должно быть, жалеют, что я в курсе их планов. А мне теперь очень хочется, чтобы они смогли сбежать, – ведь если у них выйдет, значит, отсюда есть выход. Хорошо знать, что сможешь уйти, если что случится.
На следующий день нам разрешают отправить родственникам свои письма. Я написала Артуру давно; письмо довольно короткое, но больше рассказать нечего, ведь подробности жизни в ЦИР разглашать нельзя. Так что я просто пишу, что теперь у меня новый дом и новая работа, много тренировок и учебы. Еще предлагаю ему пожить в моем доме, раз уж там никого нет. Немного рассказываю о новых друзьях – Гарри, Нике и Нате. О тренере. О соседке по комнате. И о том, что очень устала.
Нам велят сложить письма в коробку. Хоть бы и вправду отправили! Артур, наверное, недоумевает, куда это я пропала.
А затем – опять тренировки. С утра Андрей учит нас ориентированию с компасом и картой во дворе; Гарри снова делает успехи, а я пасу задних. А после обеда мы идем на общую тренировку. Здесь человек десять – не только разведчики, но и ребята из службы охраны. Будем учиться драться.
В службе охраны есть одна девочка, так что меня сразу ставят с ней в пару. Она чуть ниже меня, но в два раза крупнее. И настроена довольно яростно: так и сверкает глазами из-под челки. А я драться не умею. Как-то в младшей школе я подралась с одноклассницами, которые меня обзывали. Их было трое, а я одна, так что исход драки был ясен сразу. Здесь я с соперницей один на один, но результат тот же: не успеваю я сообразить, что к чему, как увесистый кулак врезается мне в скулу.
– Почему не блокируешь?
Легко ей говорить, она-то уже не меньше года тренируется. Я стараюсь сконцентрироваться. От следующего удара уклоняюсь, но тут же получаю снова, а потом – еще раз, в живот.
– Ты медленная, в этом твоя беда, – говорит девочка, – и даже не пытаешься ударить, только пятишься. Давай, просто ударь.