Особенно ожесточенными для 4-й армии оказались бои с советской 17-й танковой бригадой в районе Медыни и переброшенной с Дальнего Востока 32-й стрелковой дивизией под Можайском.
Во второй половине октября 1941 г. к Москве из тыловых районов СССР и с других участков фронта в спешном порядке подходили все новые эшелоны с советскими войсками. Они практически сходу вступали в бой. Это не замедлило сказаться на оперативной обстановке западнее столицы. К 22 октября перед фронтом ГА «Центр» немецкая разведка насчитывала уже силы 38 стрелковых, 8 кавалерийских, 2 танковых дивизий и 17 танковых бригад. Правда отмечалось, что большая часть этих соединений была сосредоточена юго-западнее Москвы, под Калининым и севернее Ржева[256], а боеспособность их была различной. Однако, практически во всех донесениях говорилось об исключительной самоотверженности частей РККА. Упорство советских солдат в обороне удивляло полевых командиров ГА «Центр». Так командование 5-го армейского корпуса в докладе об обстановке на фронте от 23 октября 1941 г. отмечало, что «316 русская дивизия (с 18 ноября 1941 г. – 8-я гвардейская, командир генерал-майор М. М. Панфилов. – М. М.), которая осталась неразбитой и имеет в своем составе много хорошо обученных солдат, ведет поразительно упорную борьбу. Эта дивизия имеет много тяжелого пехотного оружия, сравнительно мало пехотной артиллерии, но все же имеет тяжелую артиллерию, и в некоторых местах она переходит в контратаки вместе с танками…»[257] Далее в докладе отмечались трудности продвижения из-за непогоды. Упоминались «размокшая почва, против которой человек и лошадь в течение многих дней ведут борьбу…», а также перебои с горючим «в связи с чем всякое движение вперед и работа значительной части средств связи оказались парализованными»[258].
Погодный фактор в октябре 1941 г., безусловно, сыграл свою роль. Полевые командиры ГА «Центр», чьи части вязли в грязи и иногда сутками стояли на одном месте, оказались не подготовленными к такому повороту событий. Дождь, мокрый снег мешали им осуществлять быстрое продвижение, а российские дороги не были похожи на автострады Западной Европы. Так, 45-я пехотная дивизия (2-й танковой армии) еще 13 октября 1941 г. застряла недалеко от населенного пункта Быстроны из-за «невообразимо плохих дорожных условий, не имея перед собой противника…» Такое же положение было и в других дивизиях[259].
Вместе с тем детальный анализ немецких документов показывает, что погодные условия стали тем фактором, который лишь осложнил ту ситуацию, которая начала складываться для соединений ГА «Центр» в результате усилившегося советского сопротивления. Не случайно в упомянутой сводке ОКХ от 18 октября 1941 г. основное внимание было уделено именно «высокой обороноспособности русских», а не погодным условиям. На следующий день в очередной сводке появилась следующая запись: на фронте 4-й танковой группы «противник по-прежнему оказывает упорное сопротивление и не сдает без боя ни пяди земли, ни одного дома…»