Оправданный риск
Примерно там, где заканчиваются земли подконтрольного Миргороду племенного союза вилушканцев и начинается Гужвоземье, есть хутор, состоящий всего лишь из восьми дворов. Деян не помнил его названия. Около этого хутора расположилась сотня Старшей дружины, сопровождавшей молодого предельного князя на Великий совет. Крестьяне были рады принять у себя такого высокого гостя. Деян и его офицеры сытно отобедали своими припасами и подношениями местных жителей. На ночлег расположились в избах. Рядовые дружинники и походные слуги улеглись в шатрах. Маленький военный лагерь размерами и числом обитателей ничем не уступал хутору.
Деяну Булатову предложили смыть с себя дорожную грязь. Он согласился. Баню, стоящую возле избы одной вдовы, для него растопили на славу. После чего вдова позвала князя ночевать у неё. К удивлению Деяна, вдовой оказалась совсем молодая женщина примерно его возраста. Звали её Мирка. Как оказалось, муж крестьянки был задран медведем, прожив с ней всего полгода или около того. Оставил жене хорошую избу и хозяйство. Но детей нажить они не успели.
Обо всём этом Мирка поведала предельному князю Крайнесточья, хлопоча по хозяйству. Вела она себя смиренно и почтительно, как и полагается держаться с князьями людям сельского сословия. Называла Деяна на "вы", наклоняла красивую голову в знак согласия или качала ей, когда что-то отрицала. В глаза юному князю она не смотрела. Утомлённый дорогой, расслабленный вкусной едой и горячей баней, Деян лёг спать на протопленной печи и тут же заснул.
Ему снилось, что он медленно и плавно тонул в густой тёплой пелене, отбиравшей у него усталость и дарившей взамен силы для нового дня. Сверху, вдали было темно. Из плескавшейся наверху тьмы к нему опустились крепкие женские руки и потянули его вверх, вытаскивая из мягко густеющей теплоты. Ему даже казалось, что во тьме наверху, откуда тянулись к нему руки, он видит ледышки звёзд.
Деян проснулся. Никаких звёзд не было, в непроглядной тьме глаз не мог ни за что зацепиться. Обнажённая Мирка лежала рядом, прижимаясь к нему под тканью покрывала. От прежней скромницы из низшего сословия ничего не осталось. Крестьянка без стеснения обвила руками шею юного князя. Через мгновение в уста Деяна впился поцелуй её сухих обветренных губ. Разве он мог представить подобное, увидев перед собой вечером скромную крестьянскую вдову? "В бане князей нет", вспомнил он присказку, не так давно услышанную от походных слуг. Теперь понятно, что имеется в виду. Похоже, что на печи под покрывалом князья тоже отсутствуют. По крайней мере здесь их точно нет. А есть только юноша, где-то там, бесконечно далеко отсюда игравший роль предельного князя, и совсем молодая женщина, бывшая где-то крестьянкой. И больше никого.