— Благородная девица с хорошим прошлым и приличным приданым, — хмыкнул я. — Уже присмотрела себе достойную партию?
— За мной ухаживает сам Чарльз Тэлбот, граф Шрусбери.
— Это который стал государственным секретарем Вильгельма? — уточнил я, вспомнив смазливую физиономию. — Он, вроде бы, грозился уйти в отставку, если консерваторы одержат верх в парламенте.
— Во-первых, это было еще до гибели его величества, во-вторых, неизвестно, как теперь распределиться власть, а в-третьих, он сказал, что ради любимой женщины готов на любые жертвы.
Ну конечно. Дю Белле — старый и известный род. Бумаги у Эстель настоящие, они выдержат любую проверку. Да и приданое она себе не маленькое собрала. Даже для графа не маленькое. Особенно если учесть, что Чарльз был одним из тех, кто спонсировал возвращение Вильгельма. Так что Эстель — неплохая партия. Был бы жив отец Чарльза, он, может быть, нашел бы сыну что-нибудь получше. Все-таки французская эмигрантка, живущая только с дуэньей и слугами — это несколько подозрительно. Но молодого графа ничего не держало. Он сам решал свою судьбу. А уж в свете бардака, происходящего в стране…
— У бедняжки такое слабое здоровье, — лицемерно вздохнула Эстель. — Я не настолько жестокосердна, чтобы ему отказать.
О, сколько же князей осталось в грязи, и сколько грязи выбилось в князья… Сказать что ли этой аферистке, что болезненный Чарльз еще, как минимум, четверть века протянет? Или не стоит? Отравит еще бедолагу, чтобы не мешал жить на всю катушку. Мужику и так можно только посочувствовать. Чарльз очень неглупый человек. И со временем раскусит, какое счастье ему досталось. Вот только, скорее всего, будет уже поздно. Он, как и я, будет отравлен красотой Эстель. Такой совершенной, и такой ядовитой.
Это в том случае, если он вообще способен испытывать чувства к женщинам. А то слухи по дворцу… разные ходят. И не женился Чарльз почему-то до сих пор. А ведь ему уже тридцатник! Хотя… Это тоже может оказаться к лучшему. Эстель, с ее хладнокровием, расчетливостью и актерскими способностями, станет удобной и надежной ширмой. И жить они, кстати, могут душа в душу — каждый собственной жизнью. Впрочем, это уже не мое дело. И пусть предательство этой женщины до сих пор кажется мне вселенской несправедливостью, но мстить ей всю оставшуюся жизнь? Она того не стоит.
— Ты теперь будешь частым гостем при дворе? — нервно поинтересовалась Эстель.
— Нет. Я возвращаюсь на Ямайку. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь займу там пост губернатора…
— Капитан-генерал и главный губернатор… для бывшего пирата неплохой взлет.