Она потрясла перед носом Мэки Лаудон двумя пилюлями, одна была красная, как пожарная машина, а другая — голубая, как яйцо малиновки. Но Мэки Лаудон не возьмет от нее лекарства. И не станет использовать свои искусные руки на трудотерапии. Она не пойдет на занятия групповой терапией и не будет ни с кем общаться. Она не будет даже говорить. Не будет. Не будет.
Когда демоны исчезли, внутренняя тишина стала по-настоящему глубокой, но Мэки Лаудон не сознавала этого. Голоса людей были далеки и совершенно неразличимы, словно стрекотание кузнечиков в траве. Она позволяла себя пасти, перегонять по отделению с одного места на другое, двигалась, как эксгумированный труп, который заставляют шевелиться серией гальванических ударов. Она сидела на пружинном диване в дневной палате и шевелилась не больше, чем каменная глыба. И совершенно сам по себе ее левый глаз поднимал и опускал свое ящеричное веко. Санитар возил перед ней шваброй; вперед-назад, вперед-назад. За ее спиной шлепали по столу карты и бормотали голоса, сливаясь с треском в ненастроенном телевизоре. Времена года сменялись за небьющимся оконным стеклом, словно слайды на экране.
«Мэки Лу! Мэки Лу!» — услышала она, но это случилось намного позже того, как Мэки начала узнавать свое имя или его вариации. Голубоватый султан пламени взметнулся к темному потолку и пропал. И она вдруг села и огляделась. Через две кровати от нее в длинном ряду спящих Малыш Уилбур подпрыгивал на своем матрасе. Обычно его привязывали, как это он сумел освободиться? Но все, что произошло потом, было еще более невероятным.
— Мэки Лу! Смотри на меня, смотри на меня, Мэки Лу!
Малыш Уилбур перестал прыгать, как обезьяна, брызнул себе в рот жидкости для зажигалок и резко дунул на зажженную спичку. Еще один плотный огненный шарик пронесся по воздуху к двери, освещая троих санитаров, которые, чуть не сбивая друг друга с ног, ворвались в палату, чтобы пригвоздить Малыша Уилбура к полу, запихнуть в смирительную рубашку и выволочь его, кричащего и брыкающегося, из палаты.
— Смотри на меня, Мэки Лу!
Но крик его утонул в голосах демонов. Азазель и Элиэль снова были здесь, бешено споря о значении того, что они видели, — тараторили с такой быстротой, что ничего нельзя было разобрать, но через час, придя к некоторому согласию, утихли и обратились к ней.
У нас есть идея, — заявил Элиэль. — Мы придумали, как можно справиться с твоей бедой.
Мэки Лаудон медленно и печально покачала головой на подушке.
— Но вы ведь ненастоящие, — сказала она.
Тебе лучше знать, — ответил Элиэль.