– И в чем же, магистр?
Магистр подошел к носилкам, которые скелеты-носильщики внесли следом за магистром, и постучал по рукоятке носилок.
– Уходя из зала, он мимоходом прошел мимо носилок с девушкой-призраком, из которой я планировал сделать умертвие к концу семестра, но он странным образом рассек поводок, и призрак пошел за ним, как будто поводок сменил владельца.
– У него не читается аура, словно все его тело покрыто легкой дымкой…
Магистр усмехнулся, довольный ответом аспирантки:
– Вот поэтому я и выбрал тебя из десяти кандидатов. Ты умеешь быть внимательной, но все равно у тебя не хватает полета мысли, – магистр уселся в свое кресло и принялся листать толстый гриммуар. – У него странный браслет, блокирующий наблюдение, вот только не могу понять его природу, хотя что-то знакомое.
– Думаю, у вас еще будет время разобраться, магистр.
– Думаю, ты права.
Я шел по коридору и задумчиво смотрел по сторонам. Призрака пришлось засунуть в сферу, иначе он становится слишком заметной фигурой.
Итак, меня можно поздравить, семейное дело не отпускает, и теперь я рассек первую нить жизни, соединяющую душу с телом. Именно из-за того, что я знаю, что происходит с призраком, если вовремя его не отделить от тела. Если душа сильна, то возможно появление сильного умертвия, появление которого будет чьей-то гибелью.
Семинары в течение дня были только по темному факультету. Завтра ожидалось два по темному, одно по светлому и занятие на боевой кафедре. За день набрал еще восемь баллов и два раза по два балла. Впрочем, остальным пришлось не легче. Каждый преподаватель считал своим долгом опросить более двух десятков адептов-студентов, после чего, словно одолжение, начислял баллы. Принц Теллан де Савор сегодня ушел в самый настоящий минус. Минус тридцать баллов. Двадцать из которых он заработал на одном занятии.
Теперь у него неделя исправить положение, иначе поднимется вопрос о его успеваемости. Такая же беда была у полутора десятка адептов. Как сказал Олес: «Действенный стимул для учебы».
Вот с такими мыслями я вместо обеда поднялся к себе. Где меня уже ожидала гостья. Ожидаемо. Скорее всего, на меня сейчас вежливо наедут, пообещают не рассказывать семье, если я пообещаю выполнить одно желание. Беда…
– Доброго дня, леди. Чаю, кофе? Прошу простить, но крепкого предложить не могу, в академии сухой закон.
– Это не важно. – По мановению ее руки на журнальном столике появилась хрустальная бутылка с горным ликером и два прозрачных бокала дымчатого стекла.
Стенки настолько тонкие, что кажется, что наполненная в них жидкость просто висит в воздухе.