— Как чудесно ты все нарисовала.
— Ты думаешь, что попал бы в список лучших?
— Мне попробовать поразить тебя одной из своих историй?
Карен прикоснулась к его руке и рассмеялась. К ним приближался Делрой. Он присоединился к небольшой группе тех, кто слушал историю его жены. У него были розовые глаза, и он блаженно улыбался. Он не делал секрета из того, что был пристрастен к травке. Почти каждый вечер, после ужина, Делрой ускользал от всех и в тишине деревьев курил. Среди них уже стало расхожей шуткой говорить, что он пошел наблюдать за птицами. Бен, который не пробовал ничего подобного, даже не курил обычных сигарет с момента окончания университета, недавно вдруг почувствовал потребность пойти с ним, но ему было неудобно попросить Фила об этом.
— О, привет, Дел, — тихо позвал его Том Брэдсток. — Не видел там дроздов с двумя клювами?
Делрой улыбнулся в ответ.
— Да их там целая стая.
Майя завершала свой рассказ. В нем не оказалось никакой остроумной реплики в конце, но, возможно, она хотела сообщить нечто философское, связанное с всеобщей кармой, а Бен это пропустил. Он не слушал. Все его мысли были заняты тем, что ему сказала Карен. Он стоял и наблюдал за Сарой, которая в дальнем конце веранды болтала с Кэти и Лейн и еще парой мальчишек из группы музыкантов. Его всегда восхищало то, как легко его жена находит общий язык с молодежью. В своем кремовом льняном наряде Сара выглядела, как всегда, элегантно. Волосы ее были аккуратно заправлены за уши, в мочках красовались жемчужины. Она словно сошла с телеэкрана из рекламного ролика Ральфа Лорена, отстраненная и приятно удивленная. Бену казалось, что он наблюдает за незнакомкой. Неожиданно он почувствовал на себе взгляд и, обернувшись, увидел, что Карен Брэдсток пристально смотрит на него.
— Как дела? — спросила она.
— Супер. А что?
— Просто видно невооруженным взглядом, что все далеко не супер.
— Как?
— В этом году ты как-то изменился. Ты кажешься… взволнованным. Печальным. Я не знаю.
Бен удивленно поднял брови и улыбнулся.
— О, прошу прощения, — сказала Карен. — Это не мое дело.
— Нет, все в порядке. Я полагаю, что это из-за работы. Последние пару месяцев не все складывается, как мне бы хотелось. И я совсем забыл, что такое сон.
— Почему так?
— Нет, ничего страшного. Послушай, ведь у меня сегодня день рождения. Я прекрасно провожу время.
— Да, Бен, конечно, ты прав.
Она отвернулась и взяла какую-то выпивку. Бен немедленно почувствовал себя мерзавцем, который проявил такую закрытость и холодность. Но что он мог сказать? Что он постоянно ощущает себя несчастным без причины? Чтобы подобрать слова, способные объяснить его состояние, потребовалось бы много времени. Говорить с женщиной, пусть доброй и умной, но с которой ты видишься всего две недели в год, о своем внутреннем кризисе было невозможно. Ее нельзя было считать близким другом. Если быть откровенным, то об этом вообще не с кем было поговорить. Не потому, что он испытывал страх признаться, а потому, что не знал, с чего ему следует начать.