Все вокруг словно сговорились, старательно делая вид, что не замечают происходящего. Только Хале поддерживала ее, выставив какое-то встречное заклинание, позволяющее Зиберине вовремя сворачивать с предполагаемого пути и ускользать другой дорогой, не попадаясь решительно настроенному магу на глаза. Даже Маара всячески помогала мужчине, смущенно опуская глаза на все упреки, и объясняла свое поведение тем, что боится потерять Зиберину.
Стараясь отвлечься от неприятных мыслей, опять захвативших ее, она повернула голову в сторону сидящего по левую руку от нее Лашера, прислушиваясь к его громкому и оживленному разговору с каким-то вельможей. Мужчины ожесточенно жестикулировали, что-то доказывая друг другу. Их беседа в любую минуту грозила перейти в серьезный спор, привлекая ее внимание, потому что увидеть отца Орнта взволнованным было не так-то просто.
— Это безобразие нужно немедленно прекратить, — на повышенных тонах доказывал второй мужчина, вызвав на лице Лашера странное, раздраженное и гневное выражение. Он покачал головой и неопределенно хмыкнул.
— Ты называешь ожесточенную войну безобразием?
— Из-за этой, так называемой войны, мы терпим колоссальные убытки. Торговый путь перекрыт полностью, от нападения пострадали уже три каравана. Ты не хуже меня понимаешь, что вмешательство неизбежно.
— Гибнут люди, а тебя тревожит потеря прибыли от торговли?
— Они перекрыли единственный путь через пустыню. Пора уже показать этим дикарям их место….
— Они его прекрасно знают. Память, похоже, стала подводить тебя, раз ты забыл, что именно они создали торговый путь, из-за закрытия которого ты так переживаешь. Никто не вправе обвинять их, ведь они имеют полное право не пускать на свои земли чужаков.
— Раскаленную груду песка сложно называть землями, — ехидно произнес мужчина, надменно усмехаясь. Его слова заставили Лашера гневно сверкнуть на своего собеседника глазами. Но внешне он все еще старался сохранять хотя бы видимость спокойствия и невозмутимости.
— Вообще-то, я имел в виду огромный оазис, в котором и проживает племя, так раздражающее тебя.
— От него тоже скоро ничего не останется, если повелитель не примет меры. Эти варвары, которых даже людьми язык не поворачивается назвать, поубивают друг друга и уничтожат единственную связь между южными и северными странами.
Зиберина вся превратилась вслух, внимательно прислушиваясь к странному разговору. Внутри, в районе сердца, все свернулось в тугой клубок от плохого предчувствия. Отрывки услышанного спора постепенно складывались в четкую мозаику, словно картинка, которую разрезали на сотню кусочков, а теперь собирали воедино. Торговый путь, оазис в пустыне, местное племя… Все это было до боли знакомо ей. Конечно, был немалый шанс на то, что она ошибается, ведь среди гигантских песчаных дюн, разделяющих север и юг, должно быть, существуют десятки, если не сотни других островков жизни. Где также обитают люди, ежеминутно сражаясь со зноем и дикой жарой, пытаясь отвоевать у суровых земель еще один день жизни.