Ночь печали (Шервуд) - страница 14
Глава 3
После нескольких дней и ночей ужасного путешествия вдоль берега Малинцин очутилась в маленькой комнатке крылатого храма и поняла, что это не храмы, а большие лодки, а чужаки — люди, а не боги. С больших лодок спустили на воду маленькие каноэ. Они направились к берегу, и затем чужаки высыпали из них, как саранча-переросток, проснувшаяся после долгих лет спячки. Словно жадные твари, они разбрелись по побережью и краю джунглей, будто собираясь сожрать каждый лист, попадавшийся им на глаза. На огромных животах и спинах они носили тяжелые серебристые панцири, что делало их похожими на коренастых жуков, а руки и ноги чужаков были покрыты плотной тканью цвета скошенной травы, причем ноги их казались такими худыми, что напоминали Малинцин лапки зеленых кузнечиков. У некоторых мужчин сквозь прорехи в штанах виднелась кожа, и это было по-настоящему омерзительное зрелище, потому что ноги у них оказались волосатыми, как лапы тарантула. На головах у чужаков возвышались странные горшки из того же плотного материала, что и панцири на груди и спине. Они не носили подобающих украшений, лишь несколько перьев торчали из этих горшков, как будто, несмотря на свое уродство, эти мужчины все же хотели привлечь женщин своего народа.
— Они пришли из других земель, они очень странные, но я не сомневаюсь в том, что это не боги. Если они вообще являются людьми, то это — дикари, — шепнула Малинцин Кай на наречии майя.
Она боялась их, но еще более жуткое впечатление производили их огромные чудовища, дрожавшие и подергивавшиеся так, словно в них вселилось зло подземного мира. Вопли этих созданий походили на крики женщин, корчившихся от боли. Их гигантские собаки размером с человека, сидевшие в клетках, рычали и лаяли, а изо рта у них шла пена. Это люди должны есть собак, а не наоборот!
И все же несколько дней назад, когда касик и его свита направились вниз по побережью, когда плащи начали развеваться у них за спиной, заставляя вспомнить о широком размахе крыльев орла в полете, когда их факелы угасли вдалеке, как угасает прошлое, Малинцин поняла, что теперь ее жизнь изменится. Поначалу, едва попав в плавучий храм, она была слишком напуганной и уставшей, чтобы обращать внимание на происходящее, и ее настолько тошнило от мерных покачиваний пола, что большую часть времени она пыталась сдерживать рвотные позывы, зарождавшиеся в глубине ее желудка. Теперь же она увидела, что дикари представляли собой большую странную армию. Неужто ей придется ублажать каждого из них? Она вздрогнула, подумав о том, насколько они неотесанны. Если ее не принесут в жертву богам, не означает ли это, что она умрет более страшной смертью?