— Возможно, но тогда… против нас действует некто… с потенциалом гораздо выше… моего. Прости…, но здесь я ничего не могу поделать.
— Пока рано говорить о том, кто против нас действует. Это всего лишь предположения и ничего больше. Поэтому тебе придется попробовать еще раз.
Вот уж чего Мезенцеву совершенно не хотелось делать, так это еще раз пропускать от кого-то чувствительный удар. Интересно, Кондратьеву его ничуточки не жалко?
— Ты хочешь, чтобы он меня… окончательно добил?
— Наоборот. Хочу понять, что здесь происходит, поэтому ты будешь действовать медленно. Наверняка в первый раз ты бросился осматривать местность как в омут с головой?
Мезенцев смущенно потупился.
— Вот, так я и знал. Впредь, действуй осмотрительно. Ментально-психическая разведка, или как она там правильно называется, — это такая же разведка, как и обыкновенная, и ее надо проводить аккуратно.
— Хорошо, я попробую еще раз, только дай минут десять передохнуть. Я еще не до конца восстановился.
Михаил дал пятнадцать минут на отдых, после чего Григорию пришлось повторить ментально-энергетическое сканирование окружающей местности во второй раз. Правда, в этот раз молодой человек действовал во сто крат осмотрительней и аккуратней. Кроме того, в отличие от первой попытки, теперь он знал, что на него могут охотиться, пусть и пока не ведомым ему способом, вследствие чего Мезенцев был готов к неожиданностям. Он не тешил себя иллюзиями, что сможет справиться с ударом неизвестного противника, но сейчас он хотя бы попытается выглядеть не столь жалко.
Привычно уже выбросив ментально-энергетическое зрение за границы собственного физического тела, Григорий не стал, как выразился Кондратьев, нырять в омут с головой, а принялся ощупывать окружающее пространство по крупицам. Мир тут же украсился россыпью драгоценных, разноцветных камней, принадлежащим энергетическим сгусткам птиц и животных. Ничего необычного в них не было, поблизости не находилось ничего таинственного, и Мезенцев двинулся дальше, постепенно смещаясь в сторону строений. И тут же, почувствовал угрозу. Впечатление было такое, что рядом с ним внезапно возникло некое хищное животное, которое, однако, пока его не заметило. Впрочем, молодой человек не сомневался, что, стоит ему высунуться чуть вперед, и ждущая гостей тварь бросится на него и убьет.
И все же Григорий рискнул, попытался проникнуть своими чувствами в пространство охотничьей заимки. Вероятней всего из-за той неспешности, с которой он все это проделывал, его огрели по голове не сразу, а с некоторым запозданием, и этого запоздания Мезенцеву хватило, чтобы понять две основные вещи. Во-первых, никаких охранных систем или пассивной ментально-энергетической защиты не существовало, во всяком случае, Григорий ее не почувствовал, а, во-вторых, в элитном охотничьем логове имелись выжившие. Об этом он и поспешил сообщить командиру, как только пришел в себя и смог членораздельно говорить.