Еще раз пнув пришедшего в себя изувера, обшарив его карманы и достав оттуда мобильный телефон, Мезенцев, придерживая дрожащую от переизбытка адреналина девушку, вывел ее на улицу, и сразу позвонил в полицию. К чести сотрудников правоохранительных органов, на анонимный звонок те отреагировали очень скоро, и уже через пятнадцать минут на пустырь высыпала куча народу. Памятуя о странности российских уголовных и судебных тяжб, новоявленный спаситель не пожелал перевидаться с людьми в погонах, а девушке, немного пришедшей в себя, попытался внушить, что ее освободил человек в маске. Не хватало еще пойти сначала свидетелем по этому громкому делу, а потом быть записанным в виновники нанесения тяжких телесных повреждений человеку, по большому счету, заслуживающему немедленного расстрела.
— Здорово, — в недавние героические воспоминания ворвался звучный приветственный рык здоровяка Алексея, коллеги Григория. — Ты, как всегда, раньше всех!
На автоматизме пожав приятелю руку (знакомы они были давно, со студенческой скамьи), Григорий окончательно выветрил из головы недавние приключения и попытался настроиться на рабочий лад. Открыв служебную почту, он один за другим прочел три письма и сконцентрировался на выполнении своих служебных обязанностей.
Три здоровенных «Лендровера» и «Джип» вырулили на середину поселения как-то сразу, будто по мановению волшебной палочки. Сказывалась местная география, способная преподнести массу неприятных сюрпризов любому военачальнику. Переодетые в ходячие кучи тряпья боевики что-то загорлопанили на своем языке, который Михаил особо не понимал, к ним тут же присоединились американцы, видимо, собираясь радушно встретить гостей.
Пришло ощущение, что операция, затеянная ни то в Ленгли, ни то в недрах Госдепа США, имела двойное, а то и тройное дно. Так или иначе, с этой проблемой должны были справляться другие, а Михаил Кондратьев обязан был выполнить приказ.
Еще раз, мышца за мышцей, размяв собственное тело, Кондратьев в который уже раз прогнал в голове план предстоящих действий и принялся ждать удобного момента. Боевики долгое время приветствовали друг друга, крепко обнимаясь и чуть ли не целуясь. Американцы сдержано пожали каждому арабскому наемнику (хотя, возможно, не только арабскому) руку и, наконец, начали провожать всех участников грядущих событий в собственные хоромы. Хоромы, естественно, их собственностью не являлись, но, как заметил снайпер, в этом домике селилось только начальство, а оно сплошь приехало из-за океана.