Я неподвижно сидела, когда его рука двигалась взад и вперед.
– Я унаследовала их от моей мамы. Ее волосы были такие же, как и у меня. Очень светлые, практически непигментированные.
Он опустил руку обратно на колени.
– Где она сейчас?
Я уставилась на него. Неужели я только что упомянул свою маму? Я не говорила о ней ни с кем, никогда. Она была плохим воспоминанием, к которому я редко возвращалась.
– Ты должен знать. Ты знаешь обо мне больше, чем я знаю о себе, верно? – Я ткнула в него и отвернулась. Кто он такой, чтобы спрашивать меня о вещах, о которых, наверное, уже был осведомлён. Я прикусила губу.
Если я и ожидала от него какого-то быстрого ответа, то я жестоко ошибалась. Он был спокоен. Я не видела его лица, потому что отвернулась, а мои волосы, как занавес, разделяли нас.
– Я не думаю, что мы начинали, как птицы, – сказал он, спустя несколько минут, проведенных в тишине.
Я взглянула на него.
– Неужели?
– Нет. – Он потер подбородок. – Мы всегда были видом, который хотел эту свободу полета. Бог не
дал нам крылья, но он дал нам разум, и даже без крыльев мы можем летать.
Он взглянул в окно. Я проследила за его взглядом и ахнула при виде верхушек зданий вдалеке.
– Мы взлетели? – Паника охватила меня изнутри. Я оглядела пустой просторный салон и опустила глаза к сжимающим подлокотники рукам. Я и не заметила, как ослабила свою хватку.
– Разве ты не чувствуешь?
Я подняла глаза, чтобы увидеть его улыбку и морщинки вокруг его глаз. Казалось, он был доволен собой.
– Так ты говорил про птиц, просто чтобы отвлечь меня? – Я сделала глубокий вдох и выдох.
– Не совсем. – Он сделал паузу, раздумывая над чем-то. – Прямо сейчас мы птицы. Разве ты так не думаешь?
Я покачала головой и закрыла глаза.
– Я не хочу думать об этом.
Сама мысль, что мы поднялись на сотни, а скоро на тысячи футов над землей грозила мне обмороком.
Коул сжал свою руку вокруг моей, и наклонился. Даже с закрытыми глазами я остро осязала его. Его мускусный одеколон заставил меня захотеть прижаться лицом к его горлу.
– Не волнуйся. – Его нос задел мочку моего уха.
– Если ты птица, то я тоже, – прошептал он.
Мои глаза распахнулись, вдруг кожа начала чувствоваться слишком тесной для всех этих бурлящих внутри эмоций.
– Ты смотрел «Дневник памяти»? – Я успела увидеть ссылку. Как любая девушка я видела этот фильм многочисленное количество раз и использовала слишком много коробок с платками.
Он выглядел глуповато, и я хотела, чтобы он продолжил и дальше добиваться меня, как раньше. Но он не пытался ухаживать за мной. Я могла сказать это, только взглянув в его глаза. Он не был похож на мужчину из моего прошлого, использующего банальные варианты, чтобы попытаться увезти меня домой. Это был Коул Мэддон. Коул. Мой Коул. Сидящий рядом со мной. Даже если бы это было то, что он и делал, именно он все менял.