А тут с тех пор произошло много перемен. Там, где прежде отлого поднимался вверх горный склон, теперь торчит отвратительный серый вал. Он не украшает перегороженную им долину; скорее напротив; но зато он прекрасно защищает легкие шатры, под которыми ютится общество первобытных людей, от прежнего ледяного холода горного ветра; теперь стало поразительно тепло в холодную тропическую ночь, — так тепло, что можно почти отказаться от защиты кровли. И странно: чем ближе к валу, тем теплее воздух. Словно притягиваемая магнитом, подбирается предприимчивая молодежь племени к новому соседу; вот, в одном месте столпилась живописная группа мальчиков; любопытные головы, покрытые буйной шапкой волос, тесно прижались друг к другу и, повидимому, что-то отыскивают или уже нашли в серой массе. Наблюдавший эту сцену почтенный дикарь, слово которого имеет известный вес в совете мужчин, хочет уже последовать за мальчиками, как вдруг вся толпа разлетается; с громким криком бегут они вниз в долину вслед за самым высоким из сверстников, в поднятой правой руке которого колеблется что-то странное. «Посмотри-ка, отец», — кричит он, запыхавшись от бега и возбуждения, — «что у меня тут!» Взрослый мужчина внимательно присматривается к новому предмету: он тоже немало удивлен. Это простая палочка, каких тысячи валяется в лесу; но она тлеет и дымится на свободном. конце, и порою из нее вырывается дрожащий язык пламени. И таким-то образом мог быть некогда открыт огонь.
Все четыре изложенных теории сами произносят над собой приговор перед лицом современного знания. Совершенно абсурдна и лишена всякого основания «жреческая» теория; это чисто умозрительное построение, на котором нет нужды останавливаться дальше. Куновская теория трения в изложенной форме также неприемлема, несмотря на то, что существуют факты, повидимому, говорящие в ее пользу. На острове Буру, в Малайском архипелаге, туземцы утверждают, как рассказывает Лео Фробениус, в своей книге[11], что дерево кино (Kleinhovia hospita L.) в очень сухие годы легко загорается без содействия человека от трения ветвей и является нередко причиной лесных пожаров. На Нукуфетау, в архипелаге Эллиса, туземцы, как сообщает Турнер, будто бы, действительно, открыли огонь описанным образом. Рассказывают, что предки их видели, как от веток, которые при ветре терлись одна о другую, стал подниматься дым. В обоих случаях, без сомнения, главную роль играли другие причины. Напротив, вполне заслуживают внимания теории «молнии» и «вулканического огня», но наш современный метод побуждает нас приступать к вопросу об открытии и употреблении огня с совершенно иной точки зрения.