— Хорошо излагаешь, — одобрил я. — Тебе бы романы писать.
— Романы у нас пишут другие, — проворчал он. — Которые сейчас в Горке… Ты сам читал текст, который прислал? Романтическое повествование в духе Вальтера Скотта, пересыпанное изречениями, которые есть в любом словаре латинского языка…
— Перевод, действительно, грешит… Но я отправил тебе копию оригинала на польском для сравнения. Моих познаний не хватает, чтобы критически оценить его. Ты же у нас спец…
Я бессовестно подлизывался. И не зря. Даже не видя Стаса, я понял, что он надулся от важности.
— А кого профессор Рыбцевич учил, что без знания польского в истории делать нечего? Что в Польше — самая лучшая в Европе нумизматика, и все мировые труды по ней переведены и изданы на польском?
— Я не специалист по нумизматике. Моя профессия — исследовать документы.
— А для знания документов язык не нужен? — вздохнул он в трубку. — Если б ты меньше бабами своими занимался… Какие золотые фигуры из Константинополя? Ты помнишь, когда его взяли мавры? Первый из известных Чишкевичей появляется столетие спустя! Даже если бы мусульмане в Константинополе нашли неких апостолов, их немедленно переплавили, как другие христианские святыни. Они даже храм Святой Софии переделали в мечеть, замазав фрески и пристроив минареты! Какое золото? Фигуры были, но из дерева, позолоченные, как сотни других в костелах. Обычная резьба семнадцатого века. Апостолы, скорее всего, сгорели в замке Чишкевичей в пожаре 1812 года.
— Если ты читал текст, то помнишь: повозка была тяжело нагружена: тянула четверка лошадей. Дерево — легкое.
— Кирпичи! — сходу возразил он.
— Какие кирпичи?
— Они везли их с собой. В монастыре заготовить кирпич было опасно: заметили бы. И появление, и исчезновение. Они везли их с собой. Плюс раствор.
«Умница!» — восхитился я. Сам я до кирпичей не додумался.
— Тогда другое. Убивать слуг из-за деревянных скульптур?
— Это если верить твоей бумажке, — начал он, но я прервал:
— Что насчет оригинала?
Исследователь в нем, наконец, пересилил ворчуна.
— На первый взгляд текст вполне аутентичен. Лексика, построение фраз, характер написания букв соответствует заявленному периоду, — он словно официальное заключение читал. — Но что из того? Ты располагаешь оригиналом?
— Только копией.
— Аким… — застонал он. — Ты как школьник…
— Ты обратил внимание на штамп в углу? — невежливо прервал я.
— Обратил. Библиотека Ватикана. Ну и что из того? Я тебе таких штампов полсотни в час нарисую.
«Ты-то можешь!» — подумал я, но вслух сказал другое:
— Тебе интересно услышать историю появления документа в Горке?