Адам и Симона ушли, оставив троих скучающих мужчин, которым, по большому счету, совершенно нечем было заняться.
– Увидимся позже, Бо, – сказал Майк. – У нас будет много работы. – С этими словами он потащил Дики к трейлеру.
«Что же теперь делать?» – подумал Бо. И сам себе ответил:
– Вообще-то, у меня множество дел. – Он подошел к взятому напрокат «саабу», сел за руль и несколько секунд сидел без движения.
«А может, помочь Лейси?» – промелькнуло у него.
Конечно, он был раздосадован и зол на нее, но это неправильно. Не следовало на нее злиться, ведь она отвечала за трех малолетних детишек и вздорного старика. И, конечно, он был не прав, испытывая к ней вожделение…
Так как же помочь ей? Но он уже давно не делал никаких покупок в супермаркетах, так что вряд ли мог оказать Лейси эффективную помощь.
Поэтому он не отправился за ней, а переехал через мост, ведущий в Чарлстон, и через какое-то время свернул налево, на шоссе номер 17. Проехав двадцать миль мимо болот и нескольких ранчо, Бо минут через десять оставил позади сосновую рощу и какую-то заброшенную ферму, после чего повернул направо на перекрестке, расположенном перед газовой заправкой. Дальше проехал еще шесть миль по двухполосной дороге, по обеим сторонам которой росли дубы и сосны.
Наконец он подъехал к грунтовой дороге, которую искал, и свернул на нее. Медленно переваливаясь через ухабы, «сааб» проехал мимо пастбища, затем миновал перелесок и остановился у толстого дуба, сквозь густые ветки которого можно было разглядеть небольшую хижину. Она совсем не изменилась. Зато рядом с ней теперь находился двухэтажный дом. Кирпичный, с красными ставнями – ничего выдающегося. А рядом – небольшой бассейн с голубоватой водой. Справа же высились старые конюшни; их явно заново покрасили, перекрыли крышу и добавили несколько стойл в конце.
Бо дал задний ход, потом развернулся и поехал обратно – только ненадолго остановился у пастбища, чтобы взглянуть на лошадей. Их стало больше. Сильные, хорошие лошади…
И снова его охватил давний гнев, растекавшийся по жилам словно яд.
– Ты играл с нами, не так ли, отец?
На звук его голоса отозвались лягушки, выпрыгнушие из заросшей травой канавы.
– Вы правы, – сказал им Бо и, немного успокоившись, добавил: – Впрочем, все это – глупости.
Тронувшись с места, Бо вновь поехал по разбитой грунтовке, почувствовав себя намного лучше. Забавно, но факт: ложь не может пребывать в покое. Земля выплевывает ее, а ветер доносит до чьих-то ушей. Для этого могут потребоваться годы – или минуты. Но в конце концов истина торжествует, какой бы ужасной она ни была. И тогда квакают лягушки, светит солнце, и ты чувствуешь себя сильнее, чем раньше. Возможно, становишься слегка помятым, но сильнее. Даже если ты – кинозвезда.