– Какая же я грязнуля! – сокрушалась я, торжествующе гладя кошку. – Грязнуля, грязнуля, грязнуля!
Когда они закончили, отец позвал меня, намекая, что пора уходить.
– Не-а, – беспечно протянула я. – Давай я лучше останусь здесь.
– Ни в коем случае.
– А может, встретимся в Бруклине, когда я закончу тут кое-что?
– Нет.
– Никуда я не пойду!
Они с Жизель многозначительно переглянулись, словно заранее готовились к такой реакции. Видимо, мама их предупредила. Жизель собрала тряпки и чистящие средства и пошла вниз, не желая участвовать в скандале, который неминуемо должен был разразиться.
– Брось, Сюзанна. По дороге домой кофе возьмем. Я приготовлю ужин. У нас спокойно и хорошо. Поехали.
– Нет.
– Пожалуйста. Сделай это ради меня, – попросил он.
Но понадобилось еще полчаса уговоров, прежде чем я согласилась уйти из квартиры, прихватив немного чистого белья и одежды. Болезнь как будто ненадолго ослабила свою хватку, позволив прежней рассудительной Сюзанне вернуться. По пути к станции метро на Сорок второй улице мы немного поболтали. Но затишье длилось недолго. Когда мы переходили Девятую авеню, меня снова охватила паранойя.
Ведь папа забрал мои ключи. Теперь мне не вернуться домой! Я его пленница.
– Нет. Нет. Нет! – закричала я, остановившись посреди улицы как вкопанная, как раз когда загорелся зеленый. – Я с вами не пойду. Хочу домой!
Папа схватил меня за плечи и подтолкнул вперед – на нас двинулся поток машин. Я продолжала кричать, а он тем временем поймал такси. Когда такси остановилось у тротуара, он затолкнул меня внутрь, а Жизель села с другой стороны: я оказалась между ними. Видимо, они предвидели очередную попытку к бегству и не хотели ее допустить.
– Меня хотят похитить! Вызовите полицию! Вызовите полицию! Они забирают меня против воли! – крикнула я таксисту ближневосточной наружности. Тот глянул в зеркало заднего вида, но не тронулся с места. – Отпустите меня. Я позову полицейских!
– Выходите. Выйдите из машины. Сейчас же, – велел водитель.
Отец вцепился в пуленепробиваемую перегородку и сквозь стиснутые зубы процедил:
– Езжай, черт побери. И только попробуй притормозить.
Не знаю, что подумал водитель, – со стороны мы наверняка выглядели очень подозрительно, – но он повиновался. Вскоре он разогнался и, превышая скорость, принялся вилять в потоке машин на Бруклинском мосту.
– Я вызову полицию, когда мы приедем. Вот увидишь. Тебя арестуют за похищение человека! – кричала я на отца.
Водитель испуганно смотрел на нас в зеркало.
– Вызывай, – грубо ответил отец.
Жизель сидела тихо и смотрела в окно, не желая быть частью всего этого. Потом отец заговорил более мягким тоном: