— Что за глупости ты действительно болтаешь! — сердито оборвала ее Агнес, втайне радуясь тому, что внезапный румянец, заливший ее лицо, можно объяснить вспышкой гнева. — Оставь меня в покое и поступай со своим нищим, как хочешь!
— Милая барышня!.. — все не теряла надежды служанка; так уж, видно, не хотелось ей расставаться с кольцом.
— Иди, иди! — Агнес показала на дверь.
Девушка, всхлипывая, вышла из комнаты.
Но Агнес тотчас же ее догнала:
— Почему ты плачешь?
— Ох, дорогая барышня, мне так жалко этого бедного человека. Ему, должно быть, немало тягот пришлось снести.
— Неужели ты плачешь только от жалости к нему? — недоверчиво спросила барышня; Агнес хорошо понимала, что служанка лукавила чуть-чуть.
— Да, мне его жалко. У него такие выразительные — большие, глубокие, черные, как уголь, глаза, что… что…
— Ах вот оно что!.. — засмеялась Агнес. — Ну, если у него такие красивые глаза, тогда мы пойдем и посмотрим. Вели ему подождать минуту…
Агнес взяла со стола листок бумаги, завернула в него золотую монету и вслед за служанкой спустилась вниз.
Нищий до земли поклонился барышне и начал взволнованным голосом излагать свою просьбу.
— Я все знаю уже про тебя, нищий, — перебила Агнес и сунула завернутую в бумагу золотую монету в руку Гавриила. — Моя служанка очень просила за тебя. И я не могу ей отказать.
Без дальнейших просьб нищий схватил ласковую, щедрую руку и прижался губами к ее шелковистой, мягкой коже. Это был горячий, долгий, жадный поцелуй и… гордая барышня, к великому изумлению служанки, ему не противилась. Но барышне все же пришлось силой отнять свою руку, так как нищий, казалось, совсем забыл, что ее надо выпустить.
— Ты теперь выздоровел, я надеюсь? — спросила Агнес взволнованно задрожавшим голосом.
Нищий выпрямил свой могучий стан, расправил широкие плечи; на его исхудалом лице и в самом деле как будто заиграл здоровый румянец.
— У меня такое чувство, добрая госпожа, словно я испил из самого источника здоровья, — признался он с воодушевлением. — Знахарка мне правду сказала: чудодейственной силой обладает рука милостивой барышни.
— Я очень сомневаюсь в этой чудодейственной силе, — сказала Агнес с улыбкой. — Думаю, что в этой бумажке скрыта гораздо более могучая волшебная сила.
— Я не нахожу слов, чтобы выразить свою благодарность милостивой барышне, — склонился в низком поклоне Гавриил. — Да благословит барышню Мённикхузен Бог и да пошлет ей поскорее такого жениха, которому она перед алтарем с радостью скажет «да»!..
— Не благодари меня так горячо и не благословляй, — сказала Агнес с суровой серьезностью, оглядываясь при этом на служанку. — Свою благодарность ты лучше всего выразишь тем, что впредь не будешь лениться и нищенствовать, а постараешься жить честным трудом. Иди с миром!