Чтобы точно узнать численность русских и их намерения, Иво Шенкенбергу приказали со своим отрядом и частью шведской конницы произвести внезапную вылазку и захватить живыми нескольких русских. Иво исполнил приказ…
Темной ночью были подняты Вируские ворота, и из них выехал отряд всадников Шенкенберга. Они сперва продвигались медленно, по возможности стараясь оставаться под прикрытием развалин сгоревших домов и направляясь к лагерю русских, расположенному под Ласнамяги, на месте нынешнего Кадриорга. Шагах в двухстах от лагеря они остановились и прислушались. В лагере царила глубокая тишина, в двух-трех местах на стенках палаток виднелись отсветы от догоравших костров. Ранняя оттепель очистила землю от снега, сильный южный ветер гнал по небу черные тучи. Для внезапного нападения момент был самый благоприятный.
По сигналу, данному Иво, всадники сразу пришпорили коней. Когда скакавшие впереди уже преодолели низкий земляной вал, в лагере началась тревога. Русские поднялись; одни схватились за оружие и стали отбиваться от всадников, другие в замешательстве обратились в бегство, полагая, что на лагерь напало все немецко-шведское войско. Люди Иво могли бы теперь легко выполнить свою первоначальную задачу и, взяв в плен нескольких русских, отступить, прежде чем остальные оправятся от неожиданности; но страсть к убийству и грабежу оказалась сильнее и придала нападавшим излишнюю смелость. Отряд Иво продвигался все дальше и дальше в глубь лагеря, и часть людей уже начала опустошать оставленные русскими палатки. Вдруг в дальнем конце лагеря, у подошвы Ласнамяги, возник новый шум; ясно был слышен радостный крик русских: «Князь Загорский! Князь Загорский!..»
Гавриил со своим отрядом прибыл в тот же вечер под Таллин и стал лагерем в каменоломнях на Ласнамяги. Ночью он услышал доносящийся из-под горы глухой шум и, поняв, что там происходит, тотчас же поднял людей, сел на коня и с быстротой вихря помчался со своим отрядом вниз с горы. Как молния, обрушился он на врагов, которые, увидев всадников и устрашенные именем Загорского, в испуге стали отступать.
При тусклом свете лагерных костров Гавриилу показалось, что в одном из отступающих, в человеке высокого роста и крепкого сложения, он узнал Иво Шенкенберга. Гавриил погнался за всадником, догнал его, прежде чем тот успел перескочить через земляной вал, и одним ударом меча свалил с лошади. В тот же миг Гавриил сам спрыгнул с коня и приподнял окровавленную голову убитого. Нет, это был не Иво, а простой шведский воин.
Пока Гавриил смотрел на поверженного врага, ему пришла в голову отчаянная мысль… Он быстро снял со шведа мундир, натянул его на себя, на голову надел рассеченную шляпу шведского воина, всю пропитанную кровью, вскочил на коня и помчался во весь опор мимо своих людей вслед за отступающими. Он догнал их уже у самых городских ворот. Таким образом, когда ворота открыли, вслед за шведами и людьми Иво в город пробрался и Гавриил, враг таллинцев, наводивший на город настоящий ужас.