Она посмотрела на него. Его глаза покраснели.
– А еще что? – спросила она.
– Она написала заявление об утере паспорта тогда же, когда поменяла имя. Поэтому его так и не уничтожили, а когда она получила новый, в ее распоряжении оказались два документа. Старый выглядел действующим, если не проверять его через шведский полицейский регистр…
Анника сделала очередную пометку на бумаге и посмотрела на Шюмана. Он опять почесал бороду.
– Она прокатилась на Каймановы острова за три недели до своего исчезновения. Целью было привести домой большую сумму в американских долларах наличными.
– И откуда нам это известно?
– В ее паспорте остались штампы.
– В действующем?
– Да.
– И откуда ты знаешь, чем она занималась там?
– Что можно делать четыре часа в Джорджтауне?
Анника закончила писать, сидела молча и смотрела на исписанный лист бумаги. Что-то не сходилось.
– Она заказала портному поменять подкладку пальто, – продолжил Шюман. – Он вшил в нее несколько карманов, которые застегивались на молнии. Они имели как раз подходящие габариты, четыре были шестнадцать на семь сантиметров, один четырнадцать на десять сантиметров и еще один семь на три сантиметра.
Анника записала размеры и вопреки собственному желанию с неприязнью вспомнила, как сама упаковывала пачки с купюрами в спортивные сумки на парковке в Найроби, царившую там жару, тяжелый запах выхлопных газов, как ее потные руки дрожали от зашкалившего в крови адреналина.
– Американские доллары, – заметила она. – Они не больше шестнадцати на семь сантиметров.
Шюман кивнул, явно немного воспрянув духом.
– Плюс паспорт и ключи от автомобиля, – добавил он. – Еще одну сумку с остатком банкнот она спрятала в багажнике машины.
– Какова была глубина карманов? – спросила Анника.
Шюман одарил ее недоуменным взглядом.
– Этого я не знаю, – сказал он.
Анника быстро посчитала на бумаге. Одна долларовая купюра имела толщину 0,1 миллиметра, самый крупный ходовой номинал был сто долларов. Один миллиметр таких бумажек равнялся, следовательно, тысяче долларов, а четыре кармана вмещали десятисантиметровую пачку.
Она отложила в сторону ручку и посмотрела на свои записи.
– Таким образом, в распоряжении Виолы находился автомобиль, о котором никто не знал. Она имела не известное никому новое имя. И два паспорта, а также специально сшитое пальто с почти сотней тысяч долларов в нем.
– Правильно.
Она снова взяла ручку и постучала кончиком по передним зубам.
– Именно эта машина оказалась на фотографии, – сказала она.
Снимок с камеры наружного наблюдения на автозаправочной станции около Питео был единственным доказательством бегства Виолы Сёдерланд и того, что она пребывала в полном здравии на тот момент. Анника хорошо его помнила, он ведь попал во все средства массовой информации после документального фильма.