— Простая клиентка, милорд, — Жюли притворно вздохнула, словно сдаваясь, — мне представилась, как Сильвия Брюнэ, вдова.
— Вдова-а… это хорошо, — довольно улыбнулся своим мыслям Аландер. — А где живёт?
— Ваше Сиятельство! — вскричала Жюли. — У меня лучший бордель в городе, а не сыскное агентство. Мы соблюдаем конфиденциальность, клиенты не указывают место проживания и даже имя может быть вымышленным.
— Вымышленным?! — встрепенулся Тигран, открыв глаза.
— А позвольте утолить женское любопытство… — вкрадчиво проговорила Жюли.
Тигран вскинул бровь — спрашивай, мол, но не обещаю, что получишь ответ.
— А зачем она вам?
Аландер потёр переносицу.
— Хочу предложить вакантное место официальной любовницы.
— Любовницы? — как-то разочаровано повторила Жюли.
— Ну, не жены же, — усмехнулся милорд. — Женщина, приходящая снять… напряжение в бордель, как-то не особо подходит на роль жены герцога Аландер. Даже фавориткой никак, хватило мне одной. Хочу любовницу, чтоб всегда была в спальне, не лезла в мои дела и не совала нос в интриги. До сегодняшнего дня мне как-то хватало твоих девочек, сама знаешь, почему не связываюсь с придворными фрейлинами и прочими дворянками, у всех у них матримониальные планы на меня. Либо у их родственников. Поэтому предпочитаю честные отношения с «бесчестными» женщинами… Жюли, я хочу ЭТУ женщину в любовницы.
— Ну да, ну да, — покивала головой Жюли, думая, как хорошо, что Манон не слышит этого… иначе за жизнь герцога она бы не дала и медной монеты.
В соседней комнате что-то грохнуло. А, нет. Слышала. Жюли с сочувствием взглянула на вскинувшегося герцога. Тяжело вздохнула. И, предупреждая вопросы с его стороны, сказала:
— Что за день такой, вынесли двери два раза, теперь эта безрукая Софи что-то снова сломала.
— Кто это — Софи? — насторожился мужчина.
— Да в том-то и дело, что никто, — обречённо вздохнула Жюли, — держу из сострадания криворукое создание… о-о-о, милорд каламбур получился… а вы любите каламбуры? Я их просто обожаю… — начала трещать радостно Жюли.
Тигран страдальчески закатил глаза и поспешил ретироваться. Всё, что хотел, он узнал.
Десять золотых остались лежать на столе.
В коридоре он столкнулся со служанкой, выходившей из соседней комнаты. В руках она держала какую-то коричневую ткань с осколками фарфоровой вазы. Он взглянул на сутулую фигуру, на её бледное измазанное сажей лицо — действительно, никто. Отвернулся, тут же забыв о ней. Не видел, каким обещающим много чего неприятного взглядом его наградила «служанка».