— В четыре мы должны быть на похоронах Александры Ивановны.
— Вот занятие для понедельника! Я не пойду.
— Но это же моя родная тетка!
— Вот ты сама и иди.
— Она тебя очень любила.
— Мне очень жаль. Я ее тоже любил. Но я не пойду.
— Но я сказала всем, что ты будешь. Тебя все ждут. Им будет приятно, если ты придешь.
— Им — может быть. Но тетушке-то абсолютно все равно. Она дома лежит?
— Конечно.
— Славная тетка, счастливый человек! Лежит себе дома, спокойно, мирно. Вокруг родственники, внуки, племянники. И никаких организаций! Я пока в консерватории учился, восемь профессоров и два доцента скончались. Представляешь, сколько над ними слов наговорили! Сам выступал дважды. С тех пор не верю ни единому слову, что бы там ни говорили!
— А зачем сам выступал?
— Энтузиазм, но потом всегда смешно. Но некоторые говорят очень сильно. Сами себя до слез доводят.
— Смотри, бритва! — Вера достала бритву с кухонного шкафа.
Андрей пристроился у круглого зеркала. Машинка заработала, загремела.
— Ты знаешь, что я испытывал первую отечественную электробритву? — спросил Андрей, глядя в зеркало. — Свободно могу погибнуть.
— У нас на курсах парень продает хорошую бритву, — сказала Вера.
— Не нравятся мне твои курсы. — Андрей тщательно водил бритвой по подбородку. — Какое-то прибежище темных личностей. Вот и бритвы продают. А наркотики у вас не продают? Оружие?
— Ты же сам хотел, чтобы я учила язык!
— Никогда не понимал, зачем люди учатся иностранному языку. — Андрей расхаживал по комнате.
— Ну ты же учил язык.
— В детстве, бессознательно. Язык — это не профессия. Для стюардесс — да. А так зачем? Книжки читать? Вот радость: прочел Джека Лондона в подлиннике! «Мартин Идена» одолел! Или, может быть, с иностранцами разговаривать? О чем? С кем? Где? На международных конгрессах?
— Но тебе же в поездках помогало знание языка, — сказала Вера.
— С кем я разговаривал по-английски? Только с продавцами. Чем проще наш человек за границей, тем лучше! У советских собственная гордость, на буржуев смотрим свысока!
— Ты бы такие вещи всем не говорил, — сказала Вера.
— Умница. — Андрей обнял ее. — Прелесть. Друг и советчик. Здравый ум, соединенный с красотой. Опора в пути, пристань, отдых после боя! Примешь ли меня, усталого, в пыли, омоешь ли мои раны, полученные в боях? Вот, вспомнил. Мне в час звонят насчет зубов, а меня не будет дома! — Андрей пошел по коридору в комнату. Вера за ним. — И тебя тоже! — Андрей сбросил халат, оставшись в трусах. — Все наше здоровье — в зубах! — Он набросил рубашку. — Лучше облысеть, чем потерять зубы.