Курили, Казарян виртуозно посвистывал "Гоп со смыком".
Подошла Болошева, ей помогли взобраться. Тоже закурила. Потом повторила то, что сказал Смирнов.
― Мартышкин труд. Следы оплыли, окурок нужный раскис до безобразия. Хотя один следок любопытный я зарегистрировала.
― Поехали домой? ― предложил Андрей Дмитриевич.
― Домой! ― злобно пробурчал Александр. ― Дом-то мой ― вот он, рукой подать. А нам в присутствие ехать надо, Витеньку Ящика колоть, пока он теплый.
Большой Коптевский, Красноармейская, у стадиона "Динамо" вывернули на Ленинградское шоссе, у Пушкинской свернули на бульвары. Вот и Петровка, дом родной, и огни во всех окнах родного дома. Незаметно, по-весеннему быстро стемнело.
В его кабинете Ларионов продолжал допрос несчастного Витеньки. Похмельный Витенька потел, маялся.
― Устал, Сережа? ― осведомился у Ларионова Александр. Тот не успел ответить ― встрял в разговор Ящик:
― Это я устал, кончайте мотать!
― Здесь ты не устал, Витенька, здесь ты слегка утомился. Уставать будешь в зоне лагеря особо строгого режима. ― Смирнов сел на свое место, которое освободил Ларионов, устроился поудобнее. ― Ты можешь отдыхать, Сережа. Только скажи, на чем остановились.
― Да все на том же, Александр Иванович.
― Дурак ты, Ященков, ― с сожалением констатировал Смирнов.
― Не дурее некоторых, ― Витенька ощетинился, глядя на Александра гордым глазом. ― Мне перо в бок получать ни к чему.
― Эге! ― обрадовался Александр. ― Уже кое-какие сдвиги.
― Вокруг, да около пока, ― пояснил Ларионов. Он не ушел, скромно сел на стул у стены. Смирнов выбрался из-за стола, подошел к Ященкову, взял за грудки, рывком поднял.
― Бить будете? ― весело осведомился Витенька.
На это ничего не ответил майор Смирнов, не счел нужным отвечать. Он смотрел в мутные, в похмельных жилках Витенькины глаза.
Вместе со мной моли бога, мразь, чтобы фронтовик тот выжил! Он четыре года от звонка до звонка, под пулями, он тебе, подонок, жизнь вручил, а ты его ― в ножи!
― Это не я, это не я! ― Ященков скуксился лицом, заплакал, Александр кинул его на стул, вернулся на свое место.
― Жена потерпевшего в больнице дежурит, ― дал справку Ларионов. Неудобно, конечно, но мы ее побеспокоим и проведем опознание. Она опознает тебя, Ященков, она довольно точно описала тебя в предварительных показаниях.
Витенька плакал.
― Где Сеня-пограничник отлеживается, Ященков? ― тихо спросил Александр.
Витенька пошмыгал носом, убрал слезы с соплями, повернул голову к стене, сказал полушепотом:
― На Оленьих прудах.
― У Косого? ― уточнил Ларионов. Витенька пожал плечами ― не отрицал и не подтверждал, думайте, что хотите.