― Наверное, ты прав. Но все-таки... Я тебя про обрубленные концы спрашивал. Не обнаружил?
― Явного ничего нет. Но кое-каких свидетелей на месте следователя я бы помотал. Ведь ушли куда-то пять контейнеров.
― Ладно. Я дело потом сам посмотрю. Авось среди свидетелей своих клиентов отыщу. А сейчас зови, Рома, Лидию Сергеевну и Андрея Дмитриевича.
― Док уже бумажку передал.
― И что в ней?
― Шлепнули Жбана в отрезке времени от двадцати тридцати до двадцати одного тридцати. Пуля, пройдя лобную кость, застряла в затылочной. Передана в НТО.
― Поэтому Болошева и возится до сих пор.
― Продолжаю. Учитывая температуру от минус шести до минус десяти, полное окоченение, при котором возможен переворот тела, наступило не ранее двадцати четырех часов.
― Хотел бы я знать, кто его переворачивал, ― сказал Александр.
― Нам бы чего попроще, Саня. Узнать бы, кто убил.
В дверь постучали.
― Антре! ― по-хозяйски разрешил Казарян. Смирнов хотел было сделать ему за это выволочку, но не успел ― вошла Болошева.
― Легка на поминках, как говорит мой друг-приятель Яша Гольдин, обрадовался он. ― Как дела, Лидия Сергеевна? Что скажете?
― Отстрелянная пуля и гильза ― от одного пистолета "вальтер" образца 1936 года, находившегося на вооружении офицерского состава немецкой армии во время войны. Этот пистолет по нашей картотеке ни разу не проходил. Так что могу сказать только одно ― ищите "Вальтер". Теперь о следах. Убийца следов не оставил.
― Как так? ― перебил Смирнов.
― А так. Стоя под деревом, он вытоптал на снегу площадку, которая днем, при солнце, оплыла совершенно. Ушел же он по твердо утрамбованной, к тому времени замерзшей, широко раскатанной лыжне. Читабелен лишь след человека, перевернувшего труп.
― Почему вы решили, что этот след принадлежит человеку, перевернувшему Жбана? ― вновь перебил Александр.
― Вы просили только выводы, дорогой Александр Иванович, ― не сдерживаясь, съязвила Лидия Сергеевна.
― Но все-таки? ― смиренно настоял Александр.
― Человек перевернул труп ногой. Естественно, что центр тяжести его тела переместился на носок левой опорной ― в это мгновение ― ноги. И, как следствие, отпечаток оказался с углублением носовой части стопы.
― Ясненько.
― Отпечаток сделан калошей на обувь сорок третьего размера и принадлежит человеку весом семьдесятсемьдесят пять килограммов и ростом метр семьдесят пять ― метр восемьдесят. У меня все.
Москвичка, интеллигентка хренова, не может галошу назвать галошей. Как же, обязательно ― калоши. Александр почесал нос:
― Не богато.
― Чем богаты, тем и рады. ― Элегантная Лидия Сергеевна, закончив служебные дела, позволила себе мягко, с оттенком неподчеркнутого превосходства, улыбнуться.