На что напарник посмотрел на меня со скепсисом и спросил, не желаю ли я, чтобы он уступил свою спальню Извергу? Я от такого предположения вздрогнула, поскольку совершенно не желала оказаться в такой… щекотливой ситуации.
– Поняла, поняла! – выставила я перед собой руки. – Наши спальни неприкосновенны. Пусть ночуют где хотят, но не в них.
Утром, когда все проспались и выползли в гостиную, встал вопрос о том, у кого какие планы на каникулы.
– У нас важная новость! – заявил Юргис и обнял сидящую рядом с ним Лолу за плечи. – Мы сегодня отправляемся к моим родителям и…
– У нас помолвка будет! – сверкая улыбкой, протараторила Лолина. Ее явно распирало, и она еле дотерпела, чтобы рассказать нам.
– Вот ты партизанка! – воскликнула я. – Даже мне не сказала!
– Не знаю, кто такие партизаны, но с меня Юргис взял клятву, что я не разболтаю раньше времени, – рассмеялась дерхана.
– Мы уже все обговорили с нашими семьями еще в прошлом году, – пояснил Рыжик. – Но свадьбу нам не позволяют играть, пока хотя бы я не окончу учебу. Так что сейчас – помолвка, летом – свадьба.
– Вау! – всплеснула я руками.
Все стали бурно поздравлять парочку, я попросила Лариссу принести вина…
– Друзья, а у нас с Тиной тоже новость, – дождавшись, пока стихнет переполох, произнес Эварт. – У нас тоже помолвка будет на днях, только мы едем не ко мне, а к Тине. А летом тоже свадьба…
Скромная эльфиечка смущенно раскраснелась от наших бурных восклицаний и поздравлений. А ее серьезный и строгий оборотень-волк смотрел на нее с обожанием.
Завидую! Черт побери! Нет, не свадьбе, не тому, что они поженятся. Скорее, тому, как у них все просто. У меня вот…
Ларисса принесла вино и бокалы, и тут я вдруг заметила, что нет Изверга. Он был с нами в гостиной, это я точно видела, а в какой момент боевик исчез, прошло мимо меня. Странно… Он не рад за друзей?
– Кир, – заметив, что я ищу кого-то взглядом, тихонько позвал меня Карел и кивнул на окно.
Не привлекая к себе внимания, я пробралась к окну, отодвинула штору и выглянула во двор. Ивар стоял спиной к дому, прислонившись лбом к дереву. Он выскользнул, даже не одевшись, в одной рубашке и брюках. Опущенные плечи, безвольно повисшие руки…
И так мне больно стало… Невыносимо было смотреть на него, поскольку я понимала, что он чувствует.
Я аккуратно вернула штору на место и спряталась, не желая, чтобы он знал о том, что я видела его таким. И поступила правильно. Изверг оторвался от дерева, закинул голову и несколько мгновений смотрел в небо, после чего умылся снегом, расправил плечи, засунул руки в карманы и с независимым видом пошагал к крыльцу. В гостиную он вошел раскрасневшийся с мороза, со сдержанной улыбкой на губах и спокойным лицом. Ни малейшего признака того, что еще минуту назад он… думал о том, чего никогда не будет.