Хайме Гарридо нахмурился, не отводя глаз от приборной панели. Ортега по-прежнему чесал языком с безумным офицером Гвардии, как будто они были старыми товарищами, воссоединившимися после многолетней разлуки. Старик распространялся о своих теориях заговора и выискивал несоответствия в истории священного крестового похода верзантцев. С растущей яростью первый пилот коснулся серебряного значка на лацкане, прося наставления свыше. Челнок сейчас планировал в относительно чистом участке атмосферы, болтанка исчезла, и, если будет на милость Императора, дух машины сможет самостоятельно управлять судном около минуты. Если Гарридо будет действовать быстро…
— Вы сказали «пораженный болезнью»? — переспросил полковник.
— Такие ходят слухи, — Ортега сделал паузу для пущего эффекта. — Натурально, адмирал заперся в высоких башнях своего проклятого линкора, скрывается там, словно какой-то кровососущий монстр из старых мифов. Никто, кроме собственных священников адмирала, не видел его уже несколько лет. Ох, до чего же они мрачный народ! Зовут себя Летийскими Покаянниками, кстати. Говорю вам, сеньор, эти ублюдки распнут вас сразу же, как только увидят!
— Верно ли я понимаю, что вы не слишком набожный человек, Гвидо Ортега? — произнес Катлер.
— Отнюдь, сеньор, за Бога-Императора я бы бросился в море варпа! — запротестовал второй пилот. — Но эти Покаянники извратили Имперское Кредо, превратили злобу в добродетель, страдание — в священный долг…
— А что насчет Небесного Маршала? — полковник перебил Ортегу, пустившегося в витиеватые рассуждения. — Мне вот кажется, что он спит на работе, засев там, на орбите…
— Небесный Маршал Зебастейн Кирхер — герой Империума! — зарычал Гарридо, резко поворачиваясь к этим двоим. В руке Хайме оказался табельный пистолет с коротким и толстым стволом. В тот же миг, как юноша нажал на спуск, Катлер, пригибаясь, ушел вбок — первая пуля просвистела рядом с его лицом, вторая разорвала жакет на плече, но третья ушла далеко в сторону. Пока пули под безумными углами рикошетили в тесной кабине, холодная, профессиональная часть разума полковника сделала вывод, что стрелок из Гарридо отвратительный. Мгновением позже Энсор уже стоял на коленях, целясь из собственного пистолета, но Гвидо Ортега, словно разозленный старый медведь, успел навалиться на молодого пилота и теперь вырывал у него оружие. Хайме яростно матерился и рычал, но, как оказалось, у парня были проблемы не только с меткостью, но и с мышцами, поэтому сбросить Ортегу он не мог. Пожилой верзантец впечатал руку юноши в приборную панель и придавил к острым краям пульта, заставив выпустить пистолет. Гарридо взвыл от боли, но второй пилот тут же врезал ему головой в лицо. Послышался треск — раз, другой, а после третьего удара юноша без сознания повалился на сиденье.