— Смотрите, — весело бросил Ислам, обращаясь к сподручным, — какая жалость, пес переживает о смерти неверного.
Бандиты усмехнулись.
— Со вторым будет так же, Амир!
Ислам схватил спецназовца за волосы, готовый и ему перерезать горло. Однако тот резким и неожиданным для Ислама движением сильно ударил его в живот. Собрав остатки сил, пока бандиты не опомнились, он пнул между ног того, что был справа. Бандит сложился пополам и в следующую секунду получил коленом в лицо. Потеряв сознание, он рухнул на землю.
Затем раздались два выстрела: стрелял Ислам — из пистолета «стечкин».
* * *
— Что там произошло? — властно спросил Сулиман, пока Зуля обрабатывала саднившие раны на спине Амира.
Амир ответил не сразу.
Когда спецназовец, имени которого Амир так и не узнал, упал на землю, из-за его пояса выпал пистолет, который он ранее передал Хемлеву.
Амир думал недолго. Яростная злоба и инстинкт все сделали сами: совершив длинный кувырок вперед, он подобрал выпавшее оружие…
— Мне не спалось, амир, — обратившись с почтением к Гагкаеву, начал Амир, — ведь вы принесли много хороших новостей. Поэтому я решил выйти во двор и подышать свежим воздухом. Тогда-то я и увидел Ислама и двух моджахедов из его отряда, да дарует им Аллах свое благословение.
— Что они там делали, Амир?
…Первым прицельным выстрелом в голову Амир положил второго бандита, двумя последующим, пришедшими в область солнечного сплетения, самого Ислама…
— Они вывели из хлева пленных русских, — продолжил Амир, — я понял, что Ислам задумал свершить самосуд над ними, вопреки вашей воле.
— Ислам… — пробурчал Сулиман, — он никогда меня не слушал. Ослушался и сейчас.
…Амир видел, как умирал Ислам, лежа на спине, захлебываясь собственной кровью, тоненькими ручейками вытекавшей изо рта.
— Ты знаешь, кто я? — присев, тихо спросил он у Гагкаева-младшего.
Ислам едва заметно покачал головой.
— Я скажу тебе!..
— Я попытался вмешаться, но один из моджахедов Ислама, ударил меня в спину, крикнув, что я недостойный сын рода. Это тот, которого вы нашли еще живым.
— Шакал! — взревел Сулиман. — Завтра его повесят за яйца, а потом запихнут их ему в глотку.
В глазах Амира вспыхнул огонек.
— Я обо что-то ударился, потерял на время сознание, а когда очнулся, то увидел, что один из русских лежит с перерезанным горлом, а второй положил сначала одного моджахеда…
— Не называй его так! — перебил Амира Сулиман.
— Я видел, как русский ударил Ислама, — продолжил Амир, — что тот отлетел чуть ли не на метр и упал. Потом пленный схватил пистолет, видимо выпавший из рук первого модж… — Амир вовремя остановился, — и убил второго выстрелом в голову. Я отреагировал слишком поздно, еще раньше русский выстрелил в Ислама. Он оказался быстр, словно сам шайтан! Простите, дядя!