– В Сиднее я записана на прием через две недели, – ответила Имоджин, откинувшись в кресле.
– Но это же еще не скоро.
Имоджин пожала плечами:
– А я никуда не тороплюсь, Тьерри. Я все это уже проходила с мамой. Я знаю, чего ждать. Кроме… – На лице Имоджин отразился ужас при мысли о потенциальной опасности для ребенка.
– Не думай об этом. – Тьерри опустился перед ней на корточки, взяв ее за руки. От него веяло такой уверенностью и спокойствием, что холод, сковавший Имоджин, отступил и напряжение ослабло.
Затем Тьерри произнес удивительные слова:
– Теперь ты не одна, Имоджин.
Он не стал давать никаких нелепых обещаний о том, что найдет чудодейственное средство, которое спасет ее. Это были бы пустые слова и нежелание принять неизбежное.
Она хотела было поблагодарить его, но не могла вымолвить ни слова. В горле застрял ком.
Имоджин знает этого мужчину всего несколько недель, тем не менее впервые после смерти матери и сестры она почувствовала что-то родное.
– Тебе нужно отдохнуть. Ты выглядишь утомленной.
Это правда. Она плохо спала последнее время. В подтверждение Имоджин широко зевнула.
– Ты прав. Мне лучше вернуться в отель и лечь спать.
Вместо ответа, Тьерри легко подхватил ее на руки и понес к выходу из гостиной. Имоджин почувствовала себя в полной безопасности.
Хотя внутренний голос нашептывал ей, что такого понятия, как безопасность, для нее не существует, Имоджин не обращала на него внимания. Она положила голову на плечо Тьерри, ей была приятна его забота. К хорошему быстро привыкаешь.
Только вряд ли у нее будет шанс привыкнуть к его вниманию и заботе.
Он, вероятно, услышал ее сдавленный смешок.
– Что с тобой?
– Ничего. Просто устала немного.
– Поэтому ты отправляешься в постель. – Тьерри вышел из гостиной и, к удивлению Имоджин, направился по коридору в глубь квартиры.
– Тьерри? Мне нужно в отель.
Он остановился.
– Зачем? У тебя там лекарство?
Она покачала головой.
– Хорошо. В таком случае ты можешь переночевать здесь. Я одолжу тебе во что переодеться и принесу ужин, как только ты устроишься в постели.
Имоджин знала, что ей следует уйти. Знала, что не может себе позволить привыкнуть к подобному баловству. Это только осложнит ее жизнь в будущем. Знала, но ничего не могла с собой поделать. Кто же откажется от удовольствия понежиться в объятиях Тьерри, пусть даже совсем недолго.
Великолепная спальня с высокими потолками, филенчатыми дверями и дубовым паркетом скорее относилась к прошлому веку, хотя к ней примыкала вполне современная ванная комната. Имоджин сразу поняла, что это гостевая спальня. Здесь не было вещей Тьерри. И вряд ли он бы выбрал для себя простыни нежно-голубого и кремового цвета.