Тьерри считался в семье закоренелым холостяком. Его дед всегда переживал по этому поводу. В молодости Тьерри поклялся не связывать себя узами брака ни с какой другой женщиной, раз ему не суждено жениться на Сандрин. Сейчас, оглядываясь назад, он не испытывал ничего, кроме небольшого разочарования, что был таким наивным максималистом в юности. Разрыв с Сандрин не разрушил его жизнь. Напротив, он наслаждался свободой, спортом, женщинами, приключениями.
– Ты выглядишь счастливым, – прервала его мысли Имоджин.
Тьерри повернулся к Имоджин, которая внимательно на него смотрела, будто стараясь прочитать его мысли. Почему бы и нет? Она ведь доверила ему свою жизнь и жизнь их ребенка.
Последние дни она держалась молодцом, но сейчас от нее веяло усталостью. Ему невыносима была мысль о том, чем все может закончиться. Это знание разъедало душу как кислота. Он никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным.
– Выбраться из города – уже повод для празднования, не так ли? – произнес Тьерри, заставив себя улыбнуться, и был вознагражден ответной мимолетной улыбкой.
Ему всегда нравилось, как Имоджин реагирует на его улыбку, даже при неважном самочувствии.
Неважное самочувствие! Его улыбка угасла.
– Тебе разве не нравится город? Париж прекрасен.
– Наезжать в город время от времени – да, но мы едем за город, на чистый воздух. Туда, где нет выхлопных газов, дорожного шума и толп людей.
– Мне казалось, что тебе нравятся светские рауты и вечеринки.
Тьерри пожал плечами, стараясь не столкнуться с мотоциклистом-камикадзе.
– Я люблю повеселиться, но все хорошо в меру, – ответил Тьерри.
– Тогда что же ты все-таки любишь? – с искренним любопытством спросила Имоджин.
Тьерри вдруг подумал, что большинству его предыдущих женщин он был интересен исключительно как наследник огромного состояния семьи Жирар. Они весело проводили время, но ни одна из них не попыталась узнать его как человека. Их привлекало его высокое положение в обществе и богатство. Кто-то из них знал его как известного в прошлом спортсмена.
– Это ведь не трудный вопрос?
– Отнюдь. Горные лыжи. Черные трассы.
Когда-то он считал, что это его судьба. Он был на пике спортивной формы, готовился к Олимпиаде, но перелом ноги положил конец его честолюбивым мечтам.
– А еще что? – Имоджин не сводила с него глаз. Конечно, ей хотелось побольше узнать о том, кто будет растить ее ребенка. Он крепче сжал руль.
– Рафтинг. Авторалли. Альпинизм.
– Иными словами, ты любишь движение, – подытожила Имоджин.
– Можно сказать и так. Хотя полеты на воздушном шаре тоже моя стихия. Они открывают невиданные перспективы. – Тьерри умолчал о том, что часто его путешествия на воздушном шаре были опасными.