Один из златокрылых решил, что силы титана исчерпаны. Он снизился больше чем это было безопасно и ударил сдвоенной штопорной маголодией. Ирка увидела, как титан вздрогнул от боли, когда, прочерчивая в лаве алую борозду, маголодия скользнула сверху вниз по всему его телу.
Яростно заревев, титан вскинул руку и зацепил златокрылого в воздухе прежде, чем тот успел улететь. Златокрылый закувыркался и рухнул неподалеку от “Газели”. Прежде чем титан нашел его? Ирка с Багровым перетащили раненого в укрытие. Златокрылый тихо стонал, баюкая флейту, трещина в которой волновала его больше, чем собственные переломанные кости.
— Крылья… хоть… целы? — тихо спросил он, боясь услышать ответ.
Багров скользнул по ним опытным взглядом:
— Кости целы, но перьям повезло меньше.
Ощутив облегчение, златокрылый благодарно кивнул.
— Где-то там еще двое наших, — с усилием выговорил он. — Унесите их, пока комиссионеры не украли у них крылья. Видимо, поле боя придется оставить. Наши маголодии не могут причинить ему вреда. Надо вызывать грифона… А это не сразу… Это долго…
Златокрылый застонал. Потом опять заговорил:
— Мы засекли титана, когда он проламывал граниты в районе перехода «Новослободская» — «Менделеевская». Потом пошли пустоты, и сюда оно пробилось, совсем быстро.
— Что ему нужно?
— Не знаю. Помогите раненым! Со мной все в порядке… Потом вернетесь!
Воспользовавшись тем, что титан перекочевал ближе к метро, они помчались к кафе. Антигон показывал дорогу. За Прасковьей топал Зигя, таща с собой два ящика шоколада. В кафе Багров с Иркой занялись ранеными стражами, а Антигон потащил Ирку за рукав, чтобы она выпустила из холодильника Дашу.
— Не открывай, бывшая хозяйка, пока я не спрячусь. Если она будет тебя кусать или пинаться, позови меня! А если будет плакать, меня не зови! От слез Антигона выворачивает наизнанку! — поучал он Ирку.
— Эх, надо было мне почаще плакать пока ты был моим пажом! Жаль, я не знала! — огорчилась Ирка.
— Ты не умеешь плакать, гадская хозяйка! Ты заглатываешь свое горе в себя! А горе как соль — его лучше выплакать! — нравоучительно заявил Антигон и, вытирая бакенбардами пыль, протиснулся в узкую щель за посудомоечной машиной.
Опасаясь, не задохнулась ли Даша, Ирка дернула дверцу. Выпавшая из холодильника валькирия-одиночка не плакала и убивать никого не порывалась. С ног до головы она была покрыта толстым слоем изморози. К наконечнику копья примерзла куриная тушка.
— Я… чуть не задохнулась… изнутри холодильник… не открывается… — простучала она зубами.
— А ты бы копьем, — предложила Ирка.