— В будущем тебя будут проклинать все археологи этого мира: нельзя же так варварски обращаться с древними руинами.
— Боюсь перевернуть твои забавные представления об истории, но почти все такие же руины на Земле — это конечный продукт разрушений древностей руками близких к пращурам потомков и реставрации дальними. И здесь неизбежно будет то же самое, смирись уже с тем, что именно нам придется творить историю. Само собой, под моим правильным руководством.
— Закажи уже треуголку, Наполеон.
— Спасибо, что напомнил, все время о ней забываю.
— Ага, несолидно получается. И назови уже в честь себя что-нибудь. Гору побольше, или это озеро, или хотя бы реку. Она, бедная, до сих пор без названия, а мы чуть ли не год у слияния прожили, считай — возле истока. Непорядок.
— Согласен. Но река не так уж велика, чтобы позорить о такую мелочь мое великое имя. Пусть будет просто — Наша. По мне — хорошее название.
— Почему именно Наша?
— Потому что она наша собственность. Пусть пока что только в низовьях, но когда окрепнем, обязательно вернемся наверх. Сделаем ее своей от горных истоков до устья. Надо обязательно вернуться в горы, и не раз — там еще много чего можно найти, если вдумчиво этим заняться. Да и те же изумруды могут пригодиться для торговли с местными, плюс Сфен что-то говорил о редких металлах: со временем в них может возникнуть нужда, на месте ведь стоять не планируем. Устраивать экспедиции отсюда — слишком сложно. А вот от старого поселка — в самый раз. Доживем еще до тех времен, когда там будет стоять наш форпост.
— Не знаю, что там насчет треуголки, но планы у тебя и правда наполеоновские.
Яма не выглядела свежей, ее края оплыли, засыпав дно глиной и камнями, из-под которых торчала верхушка здоровенного валуна. Таких невзрачных углублений вокруг хватало, все они выстроились приблизительно на одной линии, тянущейся вдоль левого берега чахлого ручейка. В нем даже вода наблюдалась далеко не везде, обычно он представлял собой вереницу луж, перемежаемых участками с влажной или даже совершенно сухой почвой, редко-редко можно было наблюдать неспешно текущую струйку.
Происходи дело на Земле, Рогов мог заподозрить последствия давнего артобстрела. Только залеченных осколочных ран на деревьях не хватает, а так очень похоже.
Но здесь о таком думать смешно. Кто-то поработал простейшими инструментами, причем процесс этот растянулся на годы. Некоторые ямы выглядят почти как новенькие, другие заплыли и заросли до такой степени, что местами их трудно заметить.
Сколько здесь их нарыли? Десятки? Ну уж нет, только свежих и относительно свежих не меньше сотни, а застарелых еще больше.