Бенуа закрывает глаза: похоже, он опять угодил в тупик.
— Раз ты продолжаешь мне врать, я привезу сюда твоего сынишку и зарежу его прямо здесь, на твоих глазах… Ты слышишь, Бен? Ты этого хочешь? Я заставлю тебя сожрать его кишки, пока они еще будут тепленькими!!!
У Лидии начинается самая настоящая истерика. Еще немного — и у нее изо рта забрызжет пена.
— Не делай этого, умоляю тебя…
— Я даю тебе десять секунд на то, чтобы ты сказал мне правду! Десять — и ни секунды больше!
Бенуа думает, что Лидия сейчас, судя по всему, не блефует. Эта женщина с самого начала была готова на что угодно. Она действительно чокнутая, а потому и в самом деле может совершить нечто ужасное. Ужасное и непоправимое.
— Хорошо. Это был не несчастный случай. Я… я увидел твою сестру на обочине. Я остановил машину…
Лидия настолько разгорячилась, что едва себя сдерживает. Однако она очень долго ждала этого момента и находит в себе силы успокоиться… Она медленно садится на стул.
— Я сказал ей, что неразумно шагать по шоссе одной, почти ночью и в таком пустынном месте… Я сказал, что могу ее подвезти. Она согласилась и села ко мне в машину. Она… она была очень красивой. Такой же красивой, как и ты… Я не знаю, что на меня тогда нашло… Я свернул на дорогу, ведущую в лес, и остановился в двухстах метрах от шоссе…
У Лидии на глаза наворачиваются слезы, губы начинают дрожать.
— Продолжай, — приказывает она тихим голосом. — Продолжай, гнида!
— Я… я заставил ее…
Бенуа замолкает: к его горлу подкатывает ком. Он опускает голову, чтобы не чувствовать на себе ненавидящий взгляд его судьи. Однако выбора у него уже нет: ему придется — шаг за шагом — подняться на эшафот.
— Я изнасиловал ее, — произносит он на одном дыхании. — А затем… затем я ее убил.
— Как?
— Я… я задушил ее. Ты… ты можешь меня убить, если хочешь… Но только не причиняй никакого вреда жене и сыну… пожалуйста… Они ни в чем не виноваты…
Лидия встает со стула и прижимается к решетке.
— Где она? Где тело Орелии?
Мозг Бенуа лихорадочно работает, но явно пробуксовывает.
Ему нужно срочно придумать такой ответ, который бы ее устроил. И вдруг, когда Бенуа уже начинает приходить в отчаяние, у него рождается неожиданная идея.
— Я… я закопал ее в лесу…
— Где именно?
— Я… я не очень хорошо помню… Это не так-то просто объяснить на словах…
— Рассказывай, а не то…
— Я мог бы показать тебе, как туда проехать, но…
— Скажи мне, где она!
— В лесном массиве Шо. Неподалеку от деревушки Эклан… Но я не знаю точно, где именно! Мне нужно вернуться туда, чтобы вспомнить!
— Ты что, мерзавец, и в самом деле хочешь, чтобы я занялась твоим сыном?