– Да, что-то такое припоминаю… – на лице Ольги начало проступать понимание. – Кажется, он…
– Вот именно! Фенолфталеин – сильнейшее слабительное!
– Вот черт! – выдохнула Ольга. – А кто мне его подсыпал?
– Такая мрачная особа, вся в черном, как на похороны собралась, и похожа на ворону.
– Алла Ибрагимова! – Ольга поморщилась, как будто раскусила лимон. – Ах она сволочь! Надо же, как рассчитала! У меня через час заседание с важными инвесторами, и если бы я выпила это слабительное, заседание сорвалось бы и был бы жуткий скандал!
– За что это она так?
– Ты не представляешь, мир кино – это такой жуткий гадючник! Настоящий серпентарий! Но Ибрагимова – это отдельный разговор, она меня ненавидит всеми фибрами души!
«Наверное, есть за что!» – подумала Надежда.
– Ты так и не объяснила мне, что тут делаешь. – Ольга немного успокоилась и теперь смотрела на Надежду с прежним недовольно-презрительным выражением.
«Ну до чего же все-таки противная она баба!» – сердито подумала Надежда.
Очевидно, эта мысль отразилась на ее лице, потому что Ольга насупила брови, что ей очень не шло.
– Ты мне тоже кое-что должна объяснить, – сказала Надежда. – Например, как продвигается следствие о гибели твоей сотрудницы Алины Симаковой.
– Что-о? – Надежде удалось-таки удивить Ольгу. – А ты откуда про это знаешь?
– Да уж знаю, – ответила Надежда, – знаю кое-что, но не все. Вот хотелось бы прояснить некоторые вопросы.
– Ну, знаешь! – Ольга вскочила с места. – Это уже ни в какие ворота не лезет! Я, конечно, тебе очень благодарна за то, что не дала мне выпить эту гадость, – она кивнула на стакан с малиновой жидкостью, – но все же болтать с тобой у меня нет ни времени, ни желания. Так что уж извини… – тут Ольга очень красноречиво посмотрела на дверь. И поскольку Надежда не двинулась с места, Ольга добавила: – Вообще не понимаю, каким образом тебя это касается.
– Ну, меня, может быть, это и не касается, а вот тебя должно очень волновать. Или уже не волнует, потому что ты так вовремя избавилась от конкурентки?
– Какой конкурентки? – Ольга хрипло рассмеялась, – Какая Симакова мне конкурентка? Ты вообще соображаешь, что говоришь? Да никогда в жизни! Это тебе кто угодно скажет. Я работаю в компании пять лет, а она всего год! Я замещала директора сколько раз, а она…
Надежда Николаевна была женщиной наблюдательной и остро чувствовала фальшь – в словах, в голосе, в выражении глаз, в жестах. И сейчас, как ни была она настроена против Ольги, не могла не признать, что та не врет.
– Ты хочешь сказать, что понятия не имела, что на место директора метит еще кто-то кроме тебя?