Когда-то давным-давно, когда Надежда была еще маленькой девочкой, ее часто отправляли к бабушке. Бабушка жила в коммунальной квартире в доме возле Финляндского вокзала. Был там большой закрытый двор, куда детей не боялись выпускать. Все жильцы знали друг друга, и был у них там один парень, работал в кочегарке. Витя Загоруйко – Надежда до сих пор помнит.
Во дворе часто было слышно радио, так вот этот самый Витя всегда говорил: «Слышите песню? Слова мои…» Какую бы ни передавали песню по радио – и про соседа, который играет на трубе, и про речку Бирюсу, и про черного кота за углом, – Витя всегда твердил одно. Слова сочинил он, их у него украли и выдали за свои. И неважно, что все поэты-песенники были разные, Витя твердо стоял на своем.
В конце концов соседям надоело спорить и доказывать, все просто махнули на Витю рукой. Ну, помешался человек на советской эстраде, а так в общем-то вполне безобидный.
Вспомнив Витю, Надежда поняла, что Алла Ибрагимова тоже помешалась на сериалах. Работала со сценариями, читала много, вот и сдвинулась, стало ей казаться, что сама она все сочинила. И ничего удивительного, у них в этой кинокомпании и так полный дурдом.
– Ну, значит, написала я сценарий с рабочим названием «Красота – страшная сила» и показала одному там… он в компании больше не работает. О, говорит, давай предложу кому надо, у меня связи! Я и согласилась. Ну, время идет, я спрашиваю изредка, он только отмахивается – дело, говорит, небыстрое. А я и сама знаю, что небыстрое. Потом он, Курочкин этот, как-то и говорит: «Еду в Москву, может, там, на месте, кое-что разузнаю, а ты пока никому не говори, чтобы не сглазить». Я и рада стараться, жду его из Москвы. Приезжает, говорит, что дал почитать там одному, другому… теперь надо ждать. Ну, ждала я почти год, потом узнаю, что сериал выходит.
– Тот самый? – не утерпела Надежда.
– Ну да. Я как прочитала содержание, так просто окаменела на месте. Все мое, только имена переделаны. У меня главная героиня Даша, а там – Катя, у меня Максим, а там – Андрей. И главное, автором сценария указан тот самый…
– Курочкин? – Надежда проявила знание предмета.
– Ну да, он! Я к нему – как так? В чем дело? А он смотрит на меня прозрачными глазами: «Вы, Алла Дмитриевна, о чем это говорите? Никаких у нас с вами не было дел, и договоренности никакой не было, все это ваши фантазии на почве женского одиночества». Тут уж я на него бросилась, чтобы морду расцарапать, да не вышло, люди растащили. Ну, крик, конечно, стоял, все шумят, никто не работает, вызывают меня к директору. Тогда еще другой был, он потом в Москву переехал. Я сгоряча ему все и выложила – так, мол, и так, как Курочкину сценарий отдала, он меня год обещаниями кормил, а сам имена поменял, да под своим именем тот сценарий и предложил.