— Да нет. Так, знакомая. «Познакомь, — говорит, — с байкером. А то я с байкером ни разу…»
— На заднем сиденье не каталась! — усмехнулся один из ребят, сидевших у костра.
— Типа того. Но всё равно… грустно это.
— Что же тут грустного? — не согласился Степаныч. — Может, ей вообще будет лучше не с байкером на заднем сиденье, а с водилой каким-нибудь — справа спереди. А вот кто знает сорок пять причин того, почему мотоцикл лучше женщины?
— Чо, прям сорок пять? — вроде как не поверила Линда. — Чо, прям лучше?
— Исключительно и безусловно! Принимаю предложения! И предположения!
Наверняка байкеры играли в такую игру не в первый раз. Все сразу оживились, и причины посыпались со всех сторон:
— Мотоцикл не показывает характер!
— Байк забеременеть не может!
— О! Точно! Не залетит!
— Байк вас ночью не разбудит!
— И не спросит: «Ну, ты меня любишь?»
— Ага!
— Мотоцикл не убежит к другому байкеру…
— И глазки ему строить не будет!
Причины так и сыпались. Каждое высказывание встречалось смехом, комментариями и восклицаниями. Уже не только парни, но и девушки то ли вспоминали, то ли придумывали эти причины:
— Мотоциклы не храпят!
— Если байк сильно шумит, можно купить глушитель!
— Байк никогда не захочет провести ночь с другим байком!
— Или с автомобилем!
— Мотоцикл не расстраивается, если его день рождения забыть!
— У байков нет тёщи!
— О-о!
— Бывшему мотоциклу не надо платить алименты!
— У кого что болит…
— Мотоциклы хранятся дольше!
— Перед тем как покататься, можно есть чеснок и лук…
— Пиво пить!
— И байк не скажет тебе, что ты, собака, опять нажрался!
— Ну что, Степаныч, набрали мы сорок пять причин?
— Не. Думаю, не набрали.
— Тогда сам добавляй!
— Думаешь, я такой всеведущий? Я просто знаю, что их сорок пять. А вот запомнить все — это пусть молодые практикуются.
— Мотоцикл никогда вам не изменит, — подытожил Вася. — Давай-ка, Степаныч, сыграй что-нибудь. Про дорогу.
— Нет, про любовь, — попросила Линда.
— Ну, как скажешь… — вздохнул Степаныч и прошёлся рукой по струнам. — Про любовь так про любовь… Старая песня.
Костерок горел. Его пламя языками уходило в тёмное небо и там растворялось без следа. Немудрёная мелодия, простые слова:
Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в степи сосна,
Словно в году весна.
Нету другой такой
Ни за какой рекой,
Ни за туманами,
Дальними странами…
Андрейка сначала следил за пальцами Степаныча, а потом и сам начал подпевать.
Чтобы качать всю ночь
У колыбели дочь…[6]
Андрейка думал о маме. О том, что любит её — сильнее всего на свете.