Кто-то из соседей вызвал полицию, и через несколько минут на площадке уже работала следственная бригада. Первое, что сделали полицейские, они переписали фамилии присутствующих и попросили всех разойтись. Меня же следователь попросил остаться, потому что именно я в этой истории была главным свидетелем. И тут только я заметила, что вся моя одежда запачкана кровью. Я попросила у следователя разрешения переодеться. Тот как-то странно посмотрел на меня, но переодеться все-таки разрешил. «Кому же я так мешаю? — размышляла я, снимая майку и джинсы. — Третье убийство, и третий раз оно обставлено так, будто убийца — это я. Или, по крайней мере, первый подозреваемый». Переодевшись, я вышла на площадку, эксперт уже закончил свою работу, и оперативники разошлись по квартирам собирать сведения.
— Вам знакома эта женщина? — обратился ко мне молодой капитан.
Женщину я видела первый раз, но на всякий случай попросила показать мне ее лицо. Капитан наклонился и немного повернул голову убитой. Нет, я была уверена, что никогда раньше не встречалась с ней. За это я могла поручиться — у меня была хорошая зрительная память, которая никогда не подводила.
Дальше допрос продолжался по всем правилам — капитан задавал вопросы, а я обстоятельно на них отвечала. По тому, как капитан спрашивал и смотрел на меня, было ясно, что он не очень-то верит тому, что я ему говорила. Не помогла даже лицензия, которую я предъявила ему в качестве доказательства того, что частным сыском я занимаюсь на законном основании.
Через час формальности были закончены. Капитан вежливо попрощался, не забыв, однако, добавить, чтобы я не покидала город, потому что в ближайшее время меня вызовут и разговор будет продолжен.
Легко сказать: не покидать город, а как же Ленкина тетка? «А, была не была! В пять утра даже самые ретивые следаки спят сном младенца. Встречу тетю Наташу и отвезу ее в Рябиновку. А к началу рабочего дня вернусь, и тогда пусть вызывают. Тем более мне самой интересно, кто эта несчастная и как она оказалась в нашем подъезде». И тут у меня по спине пробежал холодок, а в голове выстрелило: «На месте этой женщины должна была быть я!» Я представила себя лежащей в луже крови с торчащим из спины ножом. «Нет, такой импрессионизм нам не нужен!» Я резко мотнула головой, чтобы прогнать жуткое видение, и с благодарностью подумала о Светке, которая так удачно, а главное — вовремя изменила мою внешность. Поход на стоянку, само собой, отменялся. «Героизм буду проявлять завтра — встану в половине пятого и заберу машину. А о том, что произошло сегодня, подумаю тоже завтра, по дороге».