Дзюба, входивший в четвёрку как первый-третий, ничего не сказал, только посмотрел на часы.
Первым-первым был сам Иван Захарович, первым-вторым полковник Семёнов и первым-четвёртым — начальник Управления контрразведки Леонсия Зорич.
Мундиры руководители ВГОР практически не носили, поэтому совещание у заместителя командующего походило на деловую встречу менеджеров какой-то компании.
Кабинет Черняка был невелик, зато вполне современен, с изменяющимся интерьером и возможностью быстрой связи с любым работником Управления стратегических разработок, с командующим и даже с министром обороны. Правда, министру Иван Захарович звонил редко, а точнее — один раз за всё время пребывания на своём посту, и его это не расстраивало. Для постоянной связи с Минобороны надо было иметь веские причины, находящиеся в ведении командующего ВГОР Зернова.
— Мне завтра докладывать Зернову о наших предложениях, — сказал Черняк, поглаживая затылок; голова начала побаливать всё чаще (мигренные боли, товарищ полковник, как сказал штатный эскулап Центра Николюк, нервы надо беречь, батенька), и это состояние настроения не улучшало. — Наши эксперименты с геофизикой до сих пор на начальном этапе, это насколько же мы отстали от господ из Пентагона?
— Мы не можем действовать так же прямо и нагло, как они, — проворчал жёстколицый, суровый Семёнов. — Каждый такой эксперимент чреват последствиями.
— Но ведь и терпеть дальше издевательства американцев над природой нельзя?
Участники совещания переглянулись.
— Мы работаем, — деликатно кашлянул Дзюба. — В принципе и мы способны возбудить вулкан, образно говоря, была бы политическая воля руководства. А эксперименты можно проводить в безлюдных местах, где они, собственно, и проводятся. Нам отдали весь архив геофизических спецлабораторий, мы не намного отстаём.
Черняк вылущил из облатки таблетку кетарола, запил водой. Доводы Дзюбы он знал как никто другой, в распоряжение ВГОР действительно были переданы результаты полувековой работы с воздействием на климат и льды Мирового океана, однако американцы всё равно опережали русских специалистов по применению своих генераторов возбуждения ионосферы и геомагнитного поля.
— Давайте думать, чем можно ответить коллегам. Если с климатическими аномалиями, тайфунами и ураганами мы начали справляться, то предупреждать землетрясения, искусственные вулканические извержения и цунами не научились.
— Землетряс легче спровоцировать, чем нейтрализовать.
— Понимаю, и всё же?
— Это вопрос не ко мне, — поджал губы Семёнов. — Пусть проблемой занимаются учёные и эксперты, у нас их две сотни на пять институтов, и все со степенями и медалями.