– Очень смешно. – Когда Эмма приблизилась к Мистеру Смокингу, она улыбнулась ему самой беззаботной улыбкой, какую только могла изобразить.
– Добрый вечер, – сказал мужчина, открывая перед ними дверь.
– Видишь? – прошептала она, уже в вестибюле. – Я сыграла как по нотам. Не такой уж я лузер, как ты думаешь.
Итан покосился на нее.
– Я никогда не считал тебя лузером. – Он коснулся спины Эммы, увлекая ее в сторону вернисажа. На мгновение все звуки и краски померкли, и у Эммы возникло чувство, будто они с Итаном одни во Вселенной. Когда он убрал руку, она незаметно поправила бретельку шелковистого платья Саттон и попыталась дышать ровнее.
В музее было темно и пахло свежими цветами. Гости разбрелись по широкому, отделанному терракотовой плиткой залу; одни разглядывали черно-белые фотографии на стенах, другие болтали друг с другом, кто-то просто глазел по сторонам. Публика собралась нарядная – дамы в элегантных вечерних платьях, мужчины в щеголеватых костюмах. Особое оживление наблюдалось вокруг трех окруженных благоговейным почтением молодых мужчин, на вид не старше двадцати пяти лет. Видимо, это и были авторы фотографий. Джаз-бэнд играл песню Эллы Фицджеральд, и официантки в строгой черной униформе разносили канапе и напитки. Некоторые гости с любопытством посматривали на Эмму и Итана, но Эмма пыталась держаться прямо и уверенно.
– Фаршированные креветки? – предложила проплывающая мимо официантка. Эмма и Итан взяли с подноса крошечные угощения.
Откуда-то выпорхнула вторая официантка и предложила им шампанское.
– Конечно, – сказал Итан, взял два бокала и подал один Эмме. Хрусталь сверкал, пузырьки поднимались на поверхность.
Шампанское. Как же мне хотелось сделать хотя бы глоточек!
– Будем здоровы, – произнес Итан.
Эмма чокнулась с ним.
– Как ты узнал об этой выставке?
Легкий румянец пополз вверх по шее Итана.
– О, просто наткнулся в интернете.
Тепло разлилось в груди Эммы, когда она представила себе, как Итан сидит за компьютером и ищет, куда бы им сходить вдвоем.
Они прошли в сторону экспозиции. Каждая фотография в широком черном паспарту мягко подсвечивалась с потолка. На одной из них Эмма увидела уходящую вдаль прямую дорогу, снятую изнутри автомобиля. Эта фотография создавала особое настроение. Было что-то завораживающее в темных деревьях вдоль обочины, в зловещей игре света и тени на сумеречном небе. Эмма посмотрела на маленькую табличку рядом с фотографией. Помимо имени художника, на ней значилась цена. Три тысячи долларов. Ого.
– Я еще не рассказала тебе последние новости, – прошептала Эмма, когда они перешли к следующему экспонату – триптиху «Пейзажи пустыни». Шампанское щекотало горло, и она все острее ощущала близость Итана, когда они вместе рассматривали каждый снимок. Со стороны они, наверное, выглядели настоящей парой. Она сделала еще глоток шампанского. – Я почти уверена, что Саттон была с двойняшками в