Джессика смотрела на него долго и пристально. Ей казалось, что она тонет в этих черных глазах. Такого она не испытывала еще никогда. Страх, сладостное возбуждение, предвкушение небывалых переживаний… все эти чувства слились воедино. У нее вдруг возникло странное ощущение, что она знает этого человека сто лет. Что всю свою жизнь она ждала встречи именно с ним — со своей второй половиной.
Ей совсем не хотелось, чтобы этот мужчина вошел в ее жизнь. Ей было страшно. И боялась она не его, а чувств, которые он в ней будил. Она боялась раствориться в нем полностью и потерять себя. Если она скажет «да», дороги назад уже не будет.
— Со мной у тебя ничего не получится. Извини, — проговорила она убежденно. — На меня твое обаяние не действует.
— Ты уверена?
— Абсолютно.
— Тогда докажи свою правоту. Давай как-нибудь пообедаем вместе. И если ты устоишь, я признаю свое поражение. Назови день сама.
Это был откровенный вызов. Николас испытующе смотрел на Джессику: согласится она или откажет?
Хорошо, угрюмо подумала про себя Джессика, она примет его приглашение, но лишь для того, чтобы он убедился, что он ее ни капельки не интересует. К тому же слово обед звучало вполне безопасно. Они будут на людях. Посреди бела дня. И у нее обязательно найдется предлог, чтобы уйти, если ей вдруг что-то не понравится.
Она смерила Николаса оценивающим взглядом.
— В пятницу, — проговорила она с расстановкой. — Называй ресторан. Я приду.
— «Паризьен». В час дня, — отозвался он без малейшей заминки.
Это был шикарный, модный и дорогой французский ресторан, где надо было заказывать столик заранее.
— Хорошо.
Джессика провернула ключ в замке зажигания. Николас отступил на шаг и захлопнул дверцу.
Она любила ездить по городу поздно вечером. Ее завораживало мерцание ночных огней. Джессика приехала домой уже после одиннадцати. Сил хватило только на то, чтобы смыть макияж и принять душ. Она заснула в тот же миг, когда коснулась головой подушки.
Люси — женщина яркая и элегантная — любила быть на виду. Вот почему для завтрака с дочерью она выбрала один из самых фешенебельных ресторанов в городе, где можно и на людей посмотреть, и себя показать.
Люси, как всегда, опаздывала.
Джессика спокойно сидела за столиком и пила кофе. Она давно поняла, что у матери напрочь отсутствует чувство времени. Опаздывала она неизменно, жутко извинялась, сочиняла какие-то невообразимые причины, почему задержалась, где и с кем… И все — и родственники, и друзья — неизменно прощали ее за опоздания, нисколечко на нее не сердясь.
Наконец Люси появилась.