Они дошли до угла. Дом, где была их квартира, стоял через дорогу. Они остановились. Фрэн смотрела на Стью очень внимательно.
— Ну, я и сказал: «Такое чувство, что я вас знаю. Вы случайно не из Корбетта или Максина?» Но на самом деле я не думал, что он из этих мест. А он отвечает: «Нет, но однажды я проезжал Корбетт со всей семьей, когда был еще мальчишкой. По-моему, в детстве я умудрился проехать почти через каждый городок в Америке. Мой отец служил в ВВС».
Ну я пошел и заправил ему полный бак, все время пытаясь вспомнить, где же я мог его видеть. И вдруг совершенно неожиданно я вспомнил. И я чуть не намочил штаны, потому что человек за рулем «Понтиака» должен был быть мертв.
— Кто это был, Стюарт? Кто он?
— Нет уж, позволь, я расскажу по порядку. Правда, как ни рассказывай, история все равно безумная. Я снова подошел к окну и говорю ему: «С вас шесть долларов и тридцать центов».
Он дал мне две пятидолларовых бумажки и сказал, что сдачу я могу оставить себе. А я говорю: «По-моему, я вспомнил, где я вас видел». А он говорит: «Ну что ж, может быть, и так», и улыбается своей странной улыбкой, от которой у меня мурашки бегут по коже. А все это время Хэнк Вилльямс продолжает петь о том, как он едет в город. Я говорю: «Если вы тот, кто я думаю, то вы должны быть мертвы». Он говорит: «Не всегда доверяй своим глазам, парень». Я говорю: «Вам нравится Хэнк Вилльямс?» Все, что я мог придумать. Потому что я понял, Фрэнни, что если я не скажу хоть что-нибудь, то он просто поднимет стекло и выедет на дорогу… и я хотел, чтобы он уехал, но я также и не хотел этого. Пока не хотел. Пока не появится полная уверенность.
Он говорит: «Хэнк Вилльямс — один из лучших. Мне нравится музыка родхауз». А потом он говорит: «Я еду в Новый Орлеан, всю ночь буду на колесах, завтра буду целый день отсыпаться, а потом на всю ночь закачусь в кабак. Он точно такой же? Новый Орлеан?» А я спрашиваю: «Такой же, как что?» А он говорит: «Ну, ты меня понял». А я говорю: «Ну, весь юг одинаков, хотя там впереди гораздо больше деревьев». И тут он засмеялся. И говорит: «Может быть, еще встретимся». Но я не хотел с ним снова встретиться, Фрэнни. Потому что у него были глаза человека, который долго смотрел в темноту и, похоже, начал кое-что в ней различать. Думаю, если я когда-нибудь увижу этого Флегга, глаза у него будут примерно такие же.
Стью покачал головой.
— Я часто думал об этом. Думал достать кое-какие его записи, но мне не хотелось их слушать. Его голос… голос хороший, но у меня от него мороз по коже.
— Стюарт, о ком ты говоришь?