Принципы либеральной демократии требуют, чтобы проходило соревнование между несколькими кандидатами. Это требование было в 2008 году обеспечено. Законы соблюдались, выборы проходили в соответствии с принятыми в государстве правовыми нормами. Все кандидаты получили доступ в телевизионный эфир.
Да, на выборах были представлены далеко не все политические течения, присутствующие в обществе. Больше того, реальная идеологическая жизнь общества в избирательной гонке вообще не была отражена никак. Но это как раз не является обязательным требованием либеральной демократии. Предполагается, что происходит это само собой, при соблюдении принципа многопартийности и предписанных либеральной теорией процедур. На практике, как видим, выходит иначе.
Да, мартовские выборы в России были фарсом, но этот фарс лишь выявил природу буржуазной демократии, продемонстрировал, насколько пусты, бессодержательны и поверхностны её принципы, показал, что, даже соблюдая их в точности, можно лишить политический процесс всякого смысла и содержания. На этом фоне провал либеральной оппозиции были лишь частным последствием общего крушения соответствующей идеологии.
Однако если либералы проиграли, а государство — какое ни на есть — выиграло, почему не видно паники в рядах либеральной публики, а патриоты-державники, напротив, испытывают растерянность и деморализацию? Почему все те, кто на протяжении последних лет видели в жёсткой политике Кремля альтернативу и спасение, испытывают горькое разочарование?
Смена настроений связана с личностью Дмитрия Медведева, его политическим окружением и его первыми, пока ещё крайне невнятными высказываниями. Сигналы, которые начал подавать обществу и западным коллегам новый президент ещё до инаугурации, явно свидетельствовали о том, что Кремль выбирает либеральный курс и стремится снизить градус конфликта в отношениях с США. «Оранжевый лагерь» полностью разгромлен, но победители собираются делать примерно то, к чему призывали побеждённые. В свою очередь, либералы, ранее гневно осуждавшие преступный режим, сегодня находят в нём всё новые и новые достоинства.
Строго говоря, либеральные заявления Медведева не сильно отличаются по тону и содержанию от таких же точно заявлений Путина, и только буквоедский анализ способен выявить в них некоторые оттенки смысла, свидетельствующие о возможных тактических расхождениях. Однако заявлениям Путина либералы демонстративно не верили, тогда как Медведеву склонны верить. И наоборот, патриоты-державники не принимают больше всерьёз национально-государственную риторику, по-прежнему в изобилии льющуюся из Кремля.