Библиотека исчезла; теперь он лежал ничком на больничной койке, глядя в потолок, с путающимися мыслями. Опустив глаза, он увидел скопище мониторов рядом и провода на груди. Движения глаз и головы были какие-то неправильные – осмысленные, но тревожащие рассогласованностью с намерениями. Томас чувствовал страх и дезориентацию, но не знал точно, что здесь его реакция, а что относится к ощущениям клона. Томас в панике затряс головой и вернулся в библиотеку и в собственное тело.
Остановив проигрывание, он заново всё обдумал.
Он может освободиться в любой момент, как только пожелает. Он – лишь наблюдатель. Бояться нечего.
Борясь с ощущением удушья, Томас прикрыл глаза и отдался на милость записи.
* * *
Он оглядел комнату нетвёрдым взглядом. Он не Копия – это точно. И это не клиника «Ландау»: как крупный акционер и будущий клиент он слишком часто осматривал её помещения, чтобы ошибиться на этот счёт. Если сканирование почему-то отложено, он должен был вернуться домой или находиться на пути туда. Если не случилось что-то, требующее внимания медиков и выходившее за пределы возможностей «Ландау».
Комната была пуста, дверь закрыта. Он хрипло позвал: «Сестра!» Он был слишком слаб, чтобы кричать.
Ответила система управления палаты:
– В настоящий момент свободный персонал отсутствует. Могу ли я чем-то помочь?
– Ты можешь сказать, где я?
– Вы находитесь в палате 307 «Вальгаллы».
– «Вальгалла»? – Он знал, что вёл дела с этим учреждением, но не мог вспомнить какие.
Управляющая система услужливо подсказала:
– «Вальгалла» – это Корпорация динамики здоровья при американском Франкфуртском хосписе.
От страха он едва не опустошил кишечник, но тот был уже пуст. Томас от сочувствия заёрзал, но не позволил себе отсоединиться. «Вальгалла» была «складом мяса», который он подрядил ухаживать после сканирования за своим коматозным телом, пока оно не отойдёт, – с применением дозволенного законом минимума врачебного ухода, но без героических мер продления жизни.
Он всё-таки прошёл сканирование, но его подвели.
Ему дали проснуться.
Это было потрясение, однако он быстро смирился. Нет причин для паники. Не больше шести часов – и его вывезут отсюда, сканируют заново, а тот, кто в ответе за его пробуждение, окажется выброшен на улицу ещё быстрее. Он попытался сесть, но голова ещё слишком кружилась от остаточного действия наркотика, что затрудняло координацию движений. Он вновь опустился на подушки, перевёл дух и заставил голос звучать ровно:
– Я хочу говорить с директором.
– К сожалению, это невозможно.
– Тогда со старшим по должности членом персонала, какого сможешь найти.