Пир нахмурился, всё ещё глядя на дверь, через которую вышел Картер, и с удивлением замечая, что ему не хочется отводить взгляд. Эта дверь ничего для него не значила. Он сказал:
– Наполовину секрет в том, что мы крадём возможность туда попасть. Или подкупаем Картера, чтобы он украл её для нас. Пробраться зайцем на корабль, плывущий в никуда, – это слишком… недостойно.
– Ты мог сделать так, чтобы тебе было всё равно.
– Не хочу. Я не прикидываюсь человеком, но всё-таки у меня есть… личностный стержень. И я не хочу спокойствия. Спокойствие – это смерть.
– На небоскрёбе…
– На небоскрёбе я просто избавляюсь от всего, что отвлекает. И это состояние ограничено всего одним контекстом. Выныривая оттуда, я сохраняю свои цели, – Пир повернулся к Кейт, протянул руку и провёл пальцами по её щеке. – Ты ведь тоже можешь сделать так, чтобы не беспокоиться о безопасности. Цене на КваКСы, управлению погодой, вычислительной политике можно предпочесть состояние, в котором ты будешь смотреть на эти угрожающие шумы из внешнего мира, как на бессмысленное бурление. Тогда тебе не пришлось бы делать всё, что мы делаем сейчас, да и не захотелось бы.
Кейт оставила тело, которого он касался, на месте, но при этом сделала шаг назад в другом, точно таком же. Пир уронил руку вдоль тела.
– Когда стану частью этого города миллиардеров, – сказала Кейт, – я охотно забуду о внешнем мире. Когда все эти деньги и влияние будут гарантировать моё выживание.
– Ты хочешь сказать, что этого хватит, чтобы тебя удовлетворить, или что примешь сознательное решение стать удовлетворённой?
Кейт загадочно улыбнулась, и Пир тут же принял сознательное решение быть растроганным этой улыбкой. Она ответила:
– Пока не знаю. Придётся тебе подождать и посмотреть.
Пир смолчал. Он понимал, что, вопреки сомнениям, почти наверняка последует за ней, и не просто ради потрясения, которое принесёт создание второй версии, не только для того, чтобы рассеять остатки антропоморфных иллюзий. Правда заключалась в том, что он хотел быть с нею. Со всей. Если он отступит, а она пойдёт вперёд, сознание, что он упустил единственный шанс послать вместе с ней версию самого себя, сведёт его с ума. Он не знал точно, жадность это или страсть, ревность или верность, но знал, что обязан принять участие во всём, что там с ней случится.
Это открытие встревожило его. Пир сделал моментальный снимок своего душевного состояния.
Кейт указала на дверь, ведущую в черновик города. Пир откликнулся:
– Стоит ли беспокоиться? Ещё будет масса времени, чтобы исследовать настоящий.