— Да, ладно, — отмахнулся Петров, — в нашем парке всегда много людей. Там везде следы должны быть.
— Ничего подобного, — возразил Николай, — место, где нашли первых покойников довольно безлюдное и находится в стороне от дороги.
— Безлюдное — говоришь, а тела быстро обнаружили, — не согласился Петров.
Они заспорили, но быстро выдохлись.
Мы еще немного посидели, допили бутылку и Лидский с Петровым засобирались домой.
Последнее убийство всколыхнуло горожан и вылилось в несанкционированный митинг, на котором собралось несколько десятков человек. Днем в местных новостях выступили мэр и начальник полиции, а на следующий день объявили большую облаву, которой в нашем городе не бывало с 58 года.
Все, кто имел охотничий билет, могли принять участие в охоте на волков и диких собак.
Про оборотня говорили уже на каждом углу, не скрываясь ругали полицию и требовали защитить детей, стариков и, почему-то особенно, беременных женщин.
Облава должна была состояться завтра в восемь часов утра, а общий сбор был назначен на стадионе в 7.30.
Вечером ко мне заглянула тетя Нора. Когда по телевидению сообщили о том, что леса закрыты для посещения, а местных жителей просят оставаться дома до особого распоряжения, Машка ужасно перепугалась и теперь сидела в комнате, с куклой в обнимку и отказывалась есть.
— Посидел бы ты у нас, что ли, — попросила соседка, — все-таки мужчина в доме. И мне спокойней будет.
Я согласился и устроился в гостиной, пока Нора Петровна кормила и укладывала в спальне перепуганного ребенка.
— Не хочет спать, — пожаловалась соседка, — и поела совсем чуть-чуть, словно птичка поклевала.
— Отдайте ей на растерзание коробку печенья, — ответил я, — она от страха все слопает.
— И правда, — всплеснула руками тетя Нора, — и морса клюквенного ей налью.
Меня тоже напоили морсом и угостили блинами со сметаной.
— А ты завтра на облаву пойдешь? — спросил соседка.
— Не знаю, — сказал я, — у меня и оружия нет, а вот Лидский собирается. Он оказывается охотник.
— И ты с ним сходи.
— Схожу, — согласился я, — разве только за кампанию.
Тетя Нора вышла из комнаты, чем-то погромыхала в кладовке и вернулась с ружьем на перевес. Это была старая горизонталка отечественного производства.
— Муж мой покупал давным-давно, — сказала соседка, — вот и пригодилась.
Она заботливо протерла стволы кухонным полотенцем и протянула мне оружие.
И патроны есть, — сказала она, — где-то в серванте лежат, сейчас найду.
Ружье было старое, но в хорошем состоянии. По моей просьбе тетя Нора раздобыла у соседа немного автомобильного масла и выдала мне несколько ненужных в хозяйстве тряпочек. Вместе с патронами отыскался и шомпол.